Конец привычного мира. Путеводитель журнала «Нож» по новой этике, новым отношениям и новой справедливости

Израильский закон признает[20] изнасилованием половой акт, согласие на который получено обманом (например, если врач уверяет, что совершает его в терапевтических целях, или если человек намеренно выдает себя за кого-то другого). Таким образом, в правовую систему вводится важное правило: согласие должно быть не только добровольным, но и информированным.

Больше всего обсуждают шведскую трактовку[21]. С 1984 года в Швеции понятие «жертва изнасилования» применяется и к женщинам, и к мужчинам; с 2005 года изнасилованием считается секс с людьми, не достигшими «возраста согласия», с 2013-го – секс с использованием не только бессознательного, но и уязвимого состояния потерпевшего или потерпевшей.

Однако самые громкие споры вызвала норма, которая вступила в силу 1 июля 2018 года: изнасилованием считается сексуальный акт, на который хотя бы один из партнеров не дал явного и недвусмысленного согласия. Причем это согласие может быть отозвано в любой момент.

На практике это означает, например, что обвинение в насилии может быть предъявлено в ситуации, когда женщина дала согласие на вагинальный секс, но ее партнер неожиданно приступил к анальному или решил принудить ее к БДСМ-практикам.

Шведский закон много критикуют: его противники обращают внимание на ряд этических проблем, которые возникают из-за пересмотра правовых норм, – например, вопрос о правах людей с ментальной инвалидностью[22]. По закону, согласие недееспособного человека на секс нельзя считать в полной мере информированным и взвешенным. Тогда получается, что интимные отношения людей с психическими расстройствами незаконны.

Неясным остается и вопрос, как разграничить действительно добровольное и «вынужденное» согласие[23] – например, когда один из партнеров заявляет, что секс является «доказательством» любви и настаивает на переходе к этой форме близости, играя на чувствах и доверии другого.

Ко вполне закономерным опасениям добавляется и множество мифов, возникающих из-за недопонимания сущности культуры согласия[24]. Например, многие уверены, что отлично понимают, что такое согласие, и им не нужна дополнительная информация об этом. На практике же нередко оказывается, что «согласием» посчитали тот факт, что жертва насилия ехала в поезде одна: значит, «искала себе приключений»[25].

Еще одно распространенное убеждение – что если в законе закрепить запрет на сексуальные отношения без явно выраженного согласия участников, то люди погрязнут в несправедливых обвинениях, выданных задним числом. Впрочем, реальность не подтверждает этих опасений[26].

В качестве альтернативы исследователи предлагают другие названия новой культурной парадигмы, например «культура антинасилия»[27], избегая обращения к слову «согласие».

Почему это, казалось бы, привычное понятие вызывает так много споров?

Как идея согласия появилась в гуманистической психологии

Термин «согласие» предполагает обращение к отдельному человеку как к субъекту взаимодействия, в то время как в традиционной культуре на первом месте групповой субъект: свобода личности строго ограничивалась требованиями и интересами общины – семейного клана, религиозной группы и т. п.

Однако в ХХ веке эту традицию пересмотрели[28] – не в последнюю очередь благодаря развитию идей гуманистической психологии в трудах Ирвина Ялома («Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти»), Эрика Фромма («Человек для себя»), Карла Роджерса («Становление личности. Взгляд на психотерапию») и др. Новая норма предполагает приоритет личной свободы. А значит, границы того, как можно и как нельзя взаимодействовать с конкретным человеком, определяет в первую очередь он сам.

Право на волеизъявление, согласно новой норме, не зависит от принадлежности человека к этнической, религиозной, гендерной, возрастной или другой социальной группе.

Для нас сейчас все это само собой разумеется, однако еще 150 лет назад субъектность признавалась[29] только за взрослыми мужчинами, но не за женщинами и тем более не за детьми: их жизнь почти целиком зависела от воли родителей или супругов. Впрочем, отношение к женщинам как ко второсортным существам до сих пор распространено[30] и на постсоветском пространстве.

Современные психологи рассматривают[31] согласие как одно из необходимых условий социально-психологической безопасности личности. Если мы вынуждены взаимодействовать (словесно, физически и тем более сексуально) с кем-то против своей воли, это само по себе является опасной, угрожающей психике ситуацией.

Примеры таких ситуаций:

 врачебные манипуляции, о которых пациента не предупредили или которые совершают вопреки его желанию;

 визит в чужой дом без предварительного согласования;

 договорной брак, при котором молодожены впервые видятся непосредственно на свадьбе.