Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры

После войны Франко обнадеживал своих сторонников в стране, объясняя, что западные демократии его не тронут из боязни усилить позиции коммунистов. Теперь он говорил испанцам, что завершение международной изоляции происходит не потому, что страна изменила своим принципам, а из-за того, что изменившемуся миру понадобилась испанская непреклонность и верность идеалам христианской цивилизации. Послами в США и Великобританию он вызывающе отправил неугодных обеим демократиям кандидатов. Президенту Трумэну пришлось принять в Вашингтоне фалангиста Хосе Феликса Лекерику, который был послом Испании при марионеточном французском правительстве в Виши. В 1945 г. Франко уже пытался отправить Лекерику послом в США, но получил отказ, и вот теперь его страна возвращается в мировое сообщество, а Лекерика в конце концов покоряет Вашингтон. Правда, первая аудиенция Лекерики у президента Трумэна длилась унизительно короткие три минуты.

В более враждебный Лондон Франко и вовсе направил носатого Фернандо Кастиэлью, бывшего офицера «Голубой дивизии», кавалера немецкого Железного креста. Лондон не дал такому послу агреман. Тогда Франко заменил Кастиэлью на Мигеля Примо де Риверу, младшего брата основателя фаланги, чуть не расстрелянного республиканцами вместе со старшим. Франко завершил демонстрацию неуступчивости тем, что в новом правительстве, сформированном летом 1951 г., назначил военным министром Агустина Муньос-Грандеса, бывшего командующего «Голубой дивизией». Именно с Муньос-Грандесом американцам теперь предстояло договариваться о военных базах в Испании. Франко сделал все, чтобы показать: это не его режим размяк, установив отношения с Западом, это Запад отвердел до нужной кондиции, чтобы принять в свои ряды несгибаемую Испанию.

В январе 1953 г. Испанию приняли в ЮНЕСКО. Франко заключил конкордат с Ватиканом, главным переговорщиком по которому стал отвергнутый Лондоном Фернандо Кастиэлья. А с 1954 г. при посредничестве Красного Креста из советских лагерей начали возвращаться военнопленные «Голубой дивизии», а вместе с ними и те беженцы времен гражданской войны, которые не прижились в СССР.

В декабре 1955 г., через два года после того, как в США линия генералов-прагматиков победила принципы политиков-идеалистов и Вашингтон подписал с Мадридом оборонное соглашение, Испания стала полноправным членом ООН. «Изменились не мы, а они», — торжествующе резюмировал Франко. Меняющему внешний курс диктатору приходилось неустанно напоминать гражданам и элитам, что следование внешнеполитической конъюнктуре не обещает перемен во внутренней политике.

Зато в НАТО Испанию так и не пустили из-за сопротивления лейбористского правительства Британии и других демократических правительств Западной Европы. Все они ссылались на главу устава альянса, где сказано, что он создается для защиты свободы, демократии и верховенства права, а всего этого в Испании было немногим больше, чем у коммунистических режимов Восточной Европы, которым НАТО был призван противостоять.

Испанская государственная пропаганда уверяла, что достигнутые двусторонние соглашения с Америкой — Мадридский пакт — даже лучше НАТО, так как выводят Испанию из длинного ряда европейских союзников США и делают ее положение особенным. По этим соглашениям Испания в обмен на размещение американских баз получала от США вооружение и $1 млрд экономической помощи, весьма значительную сумму по тогдашнему курсу.

Американцы, не говоря о французах и англичанах, предпочли бы, чтоб в обмен на прекращение изоляции и экономическую помощь правящий класс Испании заменил Франко на короля. Например, на живущего в эмиграции дона Хуана, графа Барселонского, сына отвергнутого республикой Альфонсо XIII. Слухи о такой замене ходили в Испании все 1940–1950-е гг., но заставить Франко ни с того ни с сего отдать власть дону Хуану не было никакой возможности. Дон Хуан был человеком либеральных взглядов и, вероятно, попытался бы восстановить в стране парламентский строй. К тому же в 1945 г. он открыто призывал внутренние и внешние силы сменить режим Франко.

Благодаря вовремя предоставленной союзникам военной базе на Азорских островах Португалия страдала от международной изоляции меньше, но и ее как недемократическое государство не принимали в ООН до декабря 1955 г., пока логика холодной войны не возобладала над строгим идеологическим подходом. Коммунистический лагерь разросся, и Западу нужно было больше союзных голосов в Генеральной ассамблее, да и считать, что другие члены ООН, вроде СССР и его сателлитов в Восточной Европе, лучше соответствуют критериям свободных стран, чем рыночные диктатуры наподобие Испании и Португалии, было нелепо.

Противоречия в элите