Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры

Исполнять приказы командующего из другого военного округа — это еще и грубейшее нарушение субординации. Хусте пытается отменить приказ, но оказалось, сделать это сложнее, чем вывести танки на улицы. Первый приказ командиры приветствовали, второй, о его отмене, встречают с неохотой. Лакаси лично обзванивает командиров частей Брунете и приказывает им оставаться в казармах. Даже после этого найдутся офицеры, которые не подчинятся. Разговор Хусте с дворцом, в ходе которого выясняется, что там не ждут Армаду, и приказы Хусте и Лакаси частям дивизии Брунете об отмене выступления можно считать успешным началом контрпереворота.

Его продолжение — телефонный поединок Хуана Карлоса с генералом Армадой. В не меньшей степени это поединок нынешнего королевского секретаря Фернандеса Кампо с бывшим секретарем. Армада ждет звонка короля не у себя, а в кабинете главы генштаба, чьим заместителем недавно стал и который не знает о заговоре.

Всего через четверть часа после начала переворота, сразу после разговоров с генералом Милансом в Валенсии и главой столичного военного округа генералом Лакаси, король действительно звонит в генштаб, коротко общается с его главой генералом Габейрасом и просит передать трубку Армаде. Королю нужна информация и поддержка, но главное, ему необходимо спасти корону и монархию — то, к чему он шел всю жизнь и чего может лишиться из-за Суареса. Почему бы не поручить их защиту, например, Армаде? Наступает решающий момент.

Армада разговаривает на удивление спокойно, даже безразлично, будто события в парламенте не застали его врасплох: положение сложное, но не безнадежное, сейчас он заскочит к себе в кабинет, захватит кое-какие бумаги и будет со своими предложениями во дворце. На этих его словах Фернандес Кампо входит в комнату. «Это Армада», — отвечает на его немой вопрос король, прикрыв рукой трубку.

Кампо только что разговаривал с генералом Хусте, командующим дивизией Брунете, а тот спрашивал, ждут ли во дворце Армаду, и узнав, что нет, воскликнул: «Это меняет дело!» Из этого разговора, о котором король еще не знает, Кампо понимает, что Армада играет какую-то роль в путче. И еще он понимает, что, если Армада сейчас прибудет во дворец, он станет здесь главным, отодвинет их с королем, возглавит операцию по подавлению переворота и поведет ее по своему пути. И тогда Фернандес Кампо просит трубку у короля, еще раз выслушивает «захвачу бумаги и мигом к вам во дворец» и отвечает: «Нет, Альфонсо. Оставайся там. Если понадобишься, наберем».

Армада не ожидает подвоха со стороны друга и бывшего сослуживца, но Кампо твердо стоит на защите интересов короля, а не старой дружбы. Вдобавок Фернандес Кампо в последние месяцы с тревогой наблюдает попытки Армады вернуть себе свое старое место возле короля. Так личный интерес Фернандеса Кампо не пустить Армаду к королю совпадает с общественным — не допустить победы переворота Армады.

Это самый большой удар по плану заговорщиков, потому что приходится в самое сердце, в смысловой центр заговора, каким его задумал Армада. Первым ударом был прямой эфир с выстрелами, вторым — телефонный разговор Кампо и командующего дивизией Брунете генерала Хусте. Оба сбоя — почти случайность. Но отказ Кампо позвать Армаду во дворец — осознанное решение.

С того момента, как Хуан Карлос и его секретарь Фернандес Кампо не пустили к себе Армаду, королевский дворец, так и не став штабом управления «хирургическим» переворотом под руководством Армады, становится штабом контрпереворота, которым управляет Хуан Карлос. По недавно принятой конституции у короля только символическая гражданская и военная власть, а реальная принадлежит премьер-министру и министру обороны. Но оба находятся в заложниках в захваченном парламенте, и наступают те самые чрезвычайные обстоятельства, когда символические полномочия становятся реальными.

Хуан Карлос отказывается от первоначальной идеи передать власть генштабу и создает импровизированное гражданское правительство из вторых и третьих лиц — заместителей министров и госсекретарей под руководством главы Управления безопасности Франсиско Лаины. Этим он показывает, что власть в критический момент находится в руках гражданских, а не военных. Это важно для страны, которая только что избавилась от военной диктатуры и оказалась на пороге новой.

В отеле «Палас» напротив парламента собирается что-то вроде антикризисного центра силовиков. Им управляют гендиректор национальной гвардии генерал Арамбуру Топете и генеральный инспектор полиции Саэнс де Сантамария. Они устанавливают кордон безопасности вокруг захваченного здания. Кордон получается дырявым: весь вечер разные люди в погонах проходят в парламент и выходят из него — уговаривают Техеро сдаться, оценить обстановку, а может, и присоединиться к акции. И все же кордон и штаб — наглядная иллюстрация того, что государственная власть не на стороне путча. В отеле «Палас» и вокруг собираются многочисленные журналисты, военные и просто любопытные.