Конец романа

Дженис кивнула. Она устояла перед соблазном попросить его пошевелить пальцами ног, чтобы проверить, не задет ли спинной мозг. Она зашла в ванную — на полу валялись скинутые им повязки. Из аптечки она взяла лейкопластырь и марлевые тампоны, подняла бандаж и отнесла все это в комнату.

Глаза Майкла были открыты, и он замотал головой, когда увидел, что она принесла.

— Хочу, чтобы кожа подышала, — сказал он ей.

Дженис засомневалась, хорошая ли это идея. Но она не вправе с ним спорить, не так ли? С глубоким вздохом Дженис опустилась на кушетку.

— Тебе всегда нужно, чтобы все было по-твоему, да? — проворчала она.

В этот момент ему полегчало, и он даже умудрился улыбнуться.

— Неужели это так очевидно? — спросил он. — Такое впечатление, что ты слишком хорошо меня знаешь.

Слабо сказано… Так странно осознавать, что Майкл ничего не помнил из последних двух лет, в особенности их общее прошлое. Они пробыли вместе не так уж долго, но это изменило ее жизнь.

Он смотрел на нее прищуренными глазами, откинув голову назад. Дженис могла только догадываться, о чем он думал. Время тянулось. Он ничего не говорил, но продолжал смотреть на нее. Она нервно кусала губу, готовая к тому, что он ей сейчас скажет. Она предчувствовала — скоро что-то произойдет…

— Ты замужем? — наконец спросил Майкл.

Ее словно ударило током.

— Да, — быстро ответила она. — Да, я замужем. Но на данный момент мы не вместе.

— Понимаю, — медленно кивнул он. — Война.

— Да. Война. — Она чуть не рассмеялась вслух. — Вините во всем войну.

Он нахмурился:

— Мне говорят, это было во время войны, но я не помню. — Он задергался, будто ему неудобно. — Говорят, я делал хорошие вещи, но, наверное, теперь уже никогда не узнаю наверняка.

— Да, конечно, — сказала она с улыбкой, в которой сквозила горечь.

Что-то внутри подсказывало Дженис — Майкл и так знал, что отважен и благороден. Сама его сущность была таковой. И по этой же причине они не подходили друг другу…

Сердце ее болело еще сильнее, чем прежде. Можно поменять свои мысли, свое поведение, но нельзя изменить свое сердце…

— Ты когда домой пойдешь? — спросил он.

— Я уже собиралась уходить, когда ты свалился. Я уйду, не беспокойся.

Он нахмурил брови.

— Почему ты уходишь? Разве ты не должна оставаться рядом со мной?

— Не тогда, когда меня выгоняют.

— Выгоняют? — Майкл был в явном недоумении. — Я никогда бы тебя не выгнал. Ты нужна мне здесь. Тебе подготовили комнату?

— Нет. — Она посмотрела на него одновременно злобно и сконфуженно. — Я еще никому не сказала, что она мне понадобится. Я думала…

Он нетерпеливо задвигался:

— Позови сюда Босвелла. Он проследит за тем, чтобы тебе подготовили хорошую комнату. Я удивлен, что он до сих пор этого не сделал.

Она уставилась на него:

— Босвелл?

— Наш дворецкий.

Она поморщилась:

— Я думала, его зовут Гризвольд.

— О-о-о. — На лице Майкла появилось выражение, как будто он только что вспомнил какие-то факты. — Верно. Кайлос полностью заменил прислугу по непонятной причине. — Он нахмурился. — Ты не знаешь, почему он это сделал?

— Э-э-э… нет.

— Вот и я не знаю. — Майкл беспокойно вздохнул. — Бедный старый Босвелл… Интересно, что с ним стало? Он служил у нас еще со времен, когда я был ребенком. Он практически стал частью семьи.

— Ну, теперь у вас Гризвольд. И он ушел домой в девять часов вечера.

Майкл в замешательстве уставился на нее:

— Ушел домой! Какого черта дворецкий ушел домой? Разве он не живет здесь, в доме?

Она всплеснула руками:

— Я не знаю. Это же ваш дворецкий!

— Босвелл никогда бы не покинул свой пост, — пробормотал он сам себе.

Согласная с ним, Дженис кивнула. Но, с другой стороны, у нее никогда не было дворецкого…

Вся эта ситуация становилась все более странной. У Дженис было смутное ощущение — ей следовало уйти несколькими минутами раньше. И в то же время она хотела остаться. Хотела удостовериться — с Майклом все в порядке. Ее тревожило не только его физическое состояние, неприятный брат вызывал в ней нехорошее чувство.

Или она снова искала оправдания?

— Эй, — сказала Дженис, когда заметила — Майкл снова приподнялся и свесил ноги с кровати. — И что это ты сейчас делаешь?

— Делаю то, что хочу делать. И прямо сейчас я желаю осмотреть свой старый дом.

— Ты имеешь в виду — этот?

Он кивнул:

— Если у меня и имеется другой, то я этого не помню. — Он спокойно смотрел на Дженис. — Я рассчитываю на тебя. Будь моей опорой. Поймай меня, если я вдруг стану падать, хорошо?

Бесполезно было возражать ему.

— Конечно, — неуверенно ответила Дженис. — Я легко подстраиваюсь, и за это мне платят большие деньги.

— Не надейся на жемчуг и золото от меня, — шутливо поддразнил он ее. — Играй по правилам, и если вся эта королевская канитель пройдет, я, возможно, на днях смогу угостить тебя латте.

— Я в предвкушении, — произнесла Дженис с толикой сарказма в голосе.

Майкл слегка оперся рукой о ее плечо, и они медленно вышли в холл с красивыми полами, выложенными мозаикой. Сколько же труда и стараний было вложено в это место! То, что интерьер отставал от реального времени лет на пятьдесят, не имело значения. Зато дом имел свой характер и был очень уютным.