Конец российской монархии

Генерал Жилинский, бывший некоторое время начальником Главного управления Генерального штаба, оказался выдвинутым на высшие командные посты благодаря отсутствию у него широкой инициативы и твердости характера, что делало его безопасным для Сухомлинова. Карьере генералов Самсонова и Ренненкампфа положили начало «лихие» их действия во главе конных отрядов во время «боксерского» восстания 1901 г. и в ходе русско-японской войны (1904–1905). Но командные их способности не шли далее начальника кавалерийской дивизии, что ясно обнаружилось в самом начале Первой мировой войны и имело решительное влияние на ход наших операций в Восточной Пруссии.

Оба они не имели представления о руководстве крупными армейскими соединениями в условиях современной войны и применяли методы управления небольшим конным отрядом. В критические минуты операций отрывались от штабов и выпускали из рук оперативное руководство; при этом не умели поддерживать связь по фронту и организовать разведку, действовали вслепую и в результате неожиданно оказывались лицом к лицу с внезапно создавшейся катастрофической для них обстановкой.

На Юго-Западном фронте положение в отношении командного состава было значительно лучше, благодаря тому, что там на постах командующих армиями и командиров корпусов находились такие выдающиеся генералы, как Щербачев, Брусилов^[21], Плеве и Горбатовский, а также главным образом тому, что фактическое руководство операциями этого фронта находилось в руках самого выдающегося представителя нашего Генерального штаба генерала Алексеева.

Началу карьеры главнокомандующего этим фронтом генерала Н. И. Иванова^[22] положило усмирение им солдатских беспорядков при возвращении войск после русско-японской войны. Никакими стратегическими способностями он не отличался и образования Генерального штаба не имел, но все же был достаточно умен, чтобы всецело предоставить оперативное руководство Юго-Западным фронтом начальнику штаба генералу Алексееву. Вообще говоря, генерал Иванов представлял собой типичный пример, нередкий в то время, «дутых знаменитостей».

Причинами несоответствия своему назначению части высшего командного состава была, с одной стороны, система выдвижения на командные должности, при коей решающую роль нередко играли не стратегические способности, а «лихость», «беззаветная преданность» и ханжество; с другой же стороны — неудовлетворительная теоретическая и практическая подготовка перед войной командного состава к занятию высших командных должностей, на что столь ясно указывал в своих трудах талантливый профессор генерал Н. Н. Головин.

Только этим и можно объяснить нахождение на посту командира 1-го корпуса генерала Артамонова, сыгравшего такую печальную роль в катастрофе армии генерала Самсонова, карьера которого была основана на рассказах о том, как он переплывал при экспедиции в Абиссинию «Нил на крокодиле», а упрочилась перед войной ханжеством и строгим требованием, чтобы во всех помещениях подчиненных ему войсковых частей были иконы и лампады.

К каким последствиям привела такая система выбора начальников, автор настоящих воспоминаний мог лично убедиться при командировке из Ставки в Восточную Пруссию в начале войны.

Вскоре после начала наступления армии Самсонова, накануне ее катастрофы, я был срочно командирован Верховным главнокомандующим к генералу Ренненкампфу с приказанием обратить его внимание на правый фланг вверенной ему 1-й армии и лично убедиться в надежности мер, принятых для его обеспечения.

Дело заключалось в том, что Верховное командование справедливо опасалось, как бы немцы, пользуясь своим господством на Балтийском море, на побережье коего правый фланг 1-й армии опирался, не сделали попытку нападения на этот фланг со стороны моря и этим бы лишили армию свободы маневрирования, когда эта свобода после начала наступления самсоновской армии была генералу Ренненкампфу особенно нужна для согласования с последней своих действий. Эти опасения были тем более обоснованны, что согласно поступившим в Ставку агентурным сведениям немцы спешно сосредоточивали в Кудиш-Гафе мелкосидящие суда, при помощи которых они могли предпринять десантную операцию не только против правого фланга 1-й армии, но и в ближайший ее тыл.

Между тем сведения, поступавшие о положении дел на правом фланге 1-й армии из штаба Северо-Западного фронта, или, вернее говоря, отсутствие этих сведений заставляло предполагать, что ни главнокомандующий войсками фронта, ни командующий 1-й армией не отдают себе ясного отчета об опасности этого положения.

Выехав из Ставки на автомобиле прямо в Восточную Пруссию, я принужден был оставить его в Ковно, так как загромождение шоссейных дорог не позволяло быстрой езды, и отправился далее с этапным поездом в Инстербург. Приехав туда, прямо с вокзала я поспешил в гостиницу, где расположился генерал Реннен-кампф со своей свитой.