Конец Рублевки

Девушка успокоилась быстро. Надо держать себя в руках. Без выдержки ничего не добьешься. Видимо, у жертвы трудолюбивый ангел-хранитель. Но Анюта тоже не ленилась. Позвонила исполнителю. Извинилась. Договорилась о повторе покушения через неделю-другую. Во-первых, Летова уезжала в отпуск, во-вторых ей стоило дать передышку, и тем самым усыпить бдительность.

Сегодня вечером преступник должен был подкарауливать жертву в подъезде ее дома. Адрес узнала в отделе кадров. Пришла поболтать с бухгалтером Галей. А когда та вышла в туалет, порылась в папке с личными карточками. На этот раз промаха быть не должно.

Анюта сидела в кабинете юридической службы и корпела над договором. Работа отвлекала от мыслей о скорой развязке. О неприятном способе расплаты за услугу она предпочитала вообще не думать.

– Вы представляете? – главный юрист, Галина Федоровна, вошла в помещение и грузно плюхнулась в кресло. – Ген. продюсер наш увольняется!

Палец Анюты замер на последней нажатой клавише, печатая одинаковые строчки «юююююююююююююююю».

– Как увольняется? – она верила в удачу, но это событие казалось не просто удачей, а чуть ли не божьим промыслом. Убедившись, что информация правдива, поспешила связаться с экс-кавалером и отменить заказ. За этим разговором и застал ее Виктор. Обнял невесту за тонкую талию:

– С кем чирикала? И что отменяется?

Скорчила забавную рожицу:

– С подружкой. Договаривались с ней сегодня увидеться, но мне захотелось провести этот вечер с тобой, при свечах, с шампанским. Отметить новую ступень в твоей карьере.

(Надо сменить номер телефона, чтобы объект прошлой страсти больше не беспокоил).

У офиса ждал Тимур. Поцеловал Марину в щеку:

– Куда поедем?

– В мой любимый бар.

Они расстались на ее дне рождения. Девушка объяснила, что планирует поменять сферу деятельности и место жительства. Адамов воспринял ее слова без обычного сарказма, чувствуя, что ее решение – не каприз, а следствие внезапной смены жизненных приоритетов. Она не говорила, что их отношения подошли к логическому завершению. Это было и так понятно. Ему было жаль. Он будет ее вспоминать с теплом. И если она когда-то вновь вернется в столицу, пусть непременно звонит.

Они заказали белое вино. Это был их прощальный вечер. Тумур грустил. Марина ощущала, что его грусть – легка и светла. Они умирали как любовники и рождались как добрые приятели.

– Мне надо машину продать. Срочно. Поможешь? – отпила из пузатого бокала.

– Всенепременно.

– Спасибо.

В качестве ли партнера по сексу, советника, знакомого – Адамов всегда оставался безупречно галантным. Не зря Алина не сводила с него глаз.

– Как ты находишь мою подругу Алю?

– Это светленькая, с пухлыми губами?

– Угу.

– Привлекательная.

– Ты ей тоже понравился, – Марина многозначительно улыбнулась.

– Сводничаешь?

– Самую малость.

– И меня эта женщина обвиняла в цинизме, – Тимур подлил в бокалы вина. – Кстати, ты не сказала, куда улетаешь. Секрет?

– Нет. В Магадан.

– Куда-куда?!

– В Ма-га-дан, – произнесла по слогам, смакуя каждую букву.

Глава 34

Белые с пепельным отливом облака медленно падали с неба, грозя расстелиться по земле разорванным в клочья сырым туманом, но останавливались где-то на высоте середины сопок, застывая над городом дырявой пеленой. Узкая, глубоко вдающаяся в сушу бухта Нагаева серебрилась с беззаботным спокойствием, прячась от штормов Охотского моря за гористым полуостровом. Прилив еще не начался, и Сашка спокойно брел по широкому песчаному пляжу. Через несколько часов вода затопит неровный берег, и передвигаться по нему можно будет разве что на лодке.

Здесь, на Колыме, самые большие в мире приливы и отливы. Каждые шесть часов море уходит вдаль на пятьсот метров (если дно мелкое) и вновь возвращается. Даже летом температура воды не превышает отметки плюс 15 градусов. Однако поплавать в холодных волнах все же реально не только для закаленных «моржей». Многие магаданцы в погожий день наведываются в бухту Гертнера, дабы искупаться. Им известна одна хитрость. После полного отлива солнце хорошенько прогревает камни. Когда вода начинает подниматься, можно смело нырять в естественную ванну, не боясь обморозиться.

Сашка приметил большую сухую корягу и уселся на нее. Представил, как рассердился бы доктор, узнай, что выписанный недавно пациент наматывает километры вопреки строгим запретам. Парень не терзался угрызениями совести. В конце концов, он ориентировался на собственные ощущения. Ощущения заявляли, что он полностью здоров. Остаточные болевые синдромы – обычное явление в послеоперационный период. Со временем они совсем исчезнут.