Конец соглашения

Если подумать…

Шинс держала руки по бокам, не показывая, что сдается, но и не убегая в ночь. Она даже пошла к стражам!

— Пусть поработают за нас, — ответила она ошеломленному Ольгуну. — Вряд ли они что-то найдут, но если они займутся мелочами расследования, мы сможем взяться за важные вещи, — она громко и вежливо сказала. — Я рада, что вы тут, офицеры. Мне нужно сообщить о преступлении.

— В этом районе? Кто бы удивился, — они застыли в паре футов от нее. Их лидер был образцом стража — черно-серебряная форма без изъянов, медальон Демаса сиял, волосы и густые усы были ухожены — он сделал еще шаг и коснулся широкого края шляпы в вежливом приветствии. — Можете представиться, мадемуазель?

— Клэрис де Мондэ, — тут же ответила она. Не одно из ее обычных имен, но под этим именем она снимала эту гнилую квартиру. И ее любимую маску, Мадэлин Валуа, так не поймают одной в таком районе.

Любой фальшивый облик был бы убедительнее, если бы она не была в кожаном костюме в пыли дороги, но…

— И что за беда, мадемуазель де Мондэ?

— Эм… констебль…?

— Лейтенант, — исправил он.

Он не собирался называть имя, и Шинс продолжила:

— Да, лейтенант, кто-то ворвался в мои комнаты и оставил… — голос оборвался, и она не играла, ее снова захлестнули эмоции от мысли, что покой Александра нарушили.

Один из юных стражей в этот миг крикнул:

— Простите, лейтенант Донуа?

Командир патруля вздохнул и оглянулся.

— Нельзя ли подождать, констебль? Я занят.

— Нельзя, сэр, — он нервничал, но не остановился из-за этого. — Прошу, сэр, всего минутку.

— Хорошо, — он коснулся шляпы. — Простите, мадемуазель.

— Конечно, — он отвернулся, и она тихо позвала своего бога. Когда Донуа дошел до юноши, Шинс смогла четко их слышать, хоть они стояли далеко и говорили тихо.

— Сэр, думаю, это она!

Ох, не лучшее начало.

Лейтенант не понимал, о ком говорит его подчиненный, как не понимала и Шинс.

— Кто, констебль?

— Из листовки, что май… начальник Арчибек раздавал пару недель назад. Ее разыскивают…

«Что? Меня не должны обвинять!».

— …за убийство, — закончил юный констебль.

Шинс, казалось, попыталась проглотить уши от шока.

— Если подумать… — начал Донуа.

«Не стоит тут задерживаться для объяснений», — решила воровка.

— Ольгун? Бам.

В конце патруля выстрелил мушкетон одного из солдат. Было сложнее, ведь он не был готов к выстрелу, но Ольгун уже выучил технику. Мушкетон развалился на части. Констебля немного обожгло вспышкой, он вздрогнул так, что его первый ребенок родился бы заикой, а потом закричал, высоко и пронзительно.

Это отвлекло всех мужчин и женщин в патруле.

Виддершинс побежала, как кот, которого пнули, кожу покалывало от магии Ольгуна.

Ее десятый шаг опустился на нечто твердое, но невидимое. Из этой точки воля божества легко подбросила ее к ближайшему зданию. Она сжалась, забралась на подоконник второго этажа, вытянула руки, чтобы сжать края, пальцы ног едва нашли место между краем и старыми досками. Край стонал, двигался под ней.

Солдаты повернулись к ней, но после отвлечения, что устроил Ольгун, и из-за невозможности увиденного, никто не смог напасть на нее.

— Если это их беспокоило… — прошептала она. — Готов?

Чтобы не быть неподвижной мишенью, она прыгнула, не дожидаясь ответа Ольгуна.

Но не на третий этаж, не к земле, даже не к дому напротив. Нет, Виддершинс бросилась в сторону, параллельно стене, к которой прижималась. Ее навыки и помощь божества, и она легко улетела бы за угол здания, и там она приземлилась бы на открытой улице.

Но у них с Ольгуном были другие идеи.

Стена закончилась, она прижала ладони к углу. Это было невозможно, она словно ударилась о стену, пролетая мимо. Он подталкивал ее для прыжка много раз, и этот трюк сейчас помог ему удержать ее пальцы на камне, пока она не нашла, за что уцепиться.

Рывок, усиленный ее покровителем, и Шинс улетела за угол, сделала сальто, нарушая законы гравитации.

Даже Ольгун не мог перечить этим силам больше мгновения. Шинс пропала из виду стражей (и с линии огня) быстрее, чем они думали, но даже она не смогла впиться в стену после этого. Стиснув зубы, она сжалась, извернулась и приземлилась на ноги на дороге. Не замечая боль в коленях и жжение в руках, она побежала. Она миновала здание, повернула налево, потом еще раз, оказалась за местом, где миг назад были стражи.

Они уже убежали за ней, не понимая, куда делась их подозреваемая.

Не понимая, что еще могло пойти не так, и почему все искали ее сильнее обычного, Виддершинс пропала на ближайшей улице, осторожно пошла к людным частям города.

Ей нужно было подумать. Ей нужно было понять, что происходило в этом дурдоме. Ей нужно было отдохнуть и поговорить с кем-то дружелюбным.

И это означало только одно место.

* * *

Даже «Дерзкая ведьма» изменилась.

Не снаружи. Она оставалась старым строением, побитым, но держащимся. Свет сиял за ставнями на окнах, дым поднимался из труб, гул разговора достиг ее даже издалека.