Конец света

– Вы имеете в виду пассажиров автобуса?

– Да.

Профессор пожал плечами.

– Я ничего о них не знаю, все были незнакомы. Я думал о лекции, которую мне предстояло читать на следующее утро, поэтому мало обращал внимания на пассажиров.

Роберт выжидающе смотрел на него.

– Ну, если это вам поможет, то я могу сказать, из каких они были стран. Я преподаю химию, но увлекаюсь фонетикой.

– Может помочь все, что вы вспомните.

– Там находились итальянский священник, венгр, американец с техасским акцентом, англичанин, русская девушка.

– Русская?

– Да, но она не из Москвы. Судя по ее акценту, я сказал бы, что она из Киева или что-то близкое к этому.

Роберт продолжал ждать, но профессор молчал.

– А вы не слышали, может быть, кто-то из них называл свое имя или упоминал о профессии?

– Простите, но я же сказал вам, что был занят мыслями о лекции. Мне тяжело было сосредоточиться, техасец и священник сидели вместе, техасец болтал без остановки. Это так отвлекает, не уверен, что священник полностью понимал его.

– А этот священник…

– У него был римский акцент.

– Не могли бы вы еще что-нибудь сообщить мне о них?

Профессор пожал плечами.

– Боюсь, что нет. – Он затянулся трубкой. – Очень жаль, что не могу помочь вам.

В этот момент в голову Роберта пришла внезапная мысль.

– Вы сказали, что вы химик?

– Да.

– Будьте любезны, взгляните вот на это, профессор. – Роберт достал из кармана кусок металла, который дал ему Ганс Бекерман. – Можете вы сказать мне, что это такое?

Профессор Шмидт взял предмет в руки и тщательно осмотрел, выражение его лица изменилось.

– Где… где вы это взяли?

– Боюсь, что не смогу ответить вам. Вы знаете, что это такое?

– Похоже, что это часть передающего устройства.

– Вы уверены?

Профессор повертел предмет в руках.

– Очень редкий кристалл. Видите эти пазы? Похоже, что этот предмет соединяется с более крупным. Что же касается металла… Боже мой, никогда не видел ничего подобного! – Голос профессора дрожал от возбуждения. – Вы можете оставить мне это на несколько дней? Я проведу спектральный анализ.

– Боюсь, что это невозможно, – сказал Роберт.

– Но…

– Извините. – Роберт забрал назад свой предмет.

Растерянный профессор попытался исправить положение.

– Может быть, вы потом сможете принести его? Почему бы вам не оставить мне свою визитную карточку? Если я еще что-то вспомню, то позвоню вам.

Роберт сунул руку в карман.

– Вы знаете, похоже, что у меня нет с собой визитной карточки.

– Да я так и думал, – медленно произнес профессор Шмидт.

– На проводе коммандер Беллами.

Генерал Хиллиард снял трубку телефона.

– Слушаю, коммандер.

– Очередного свидетеля зовут Отто Шмидт, профессор. Проживает в Мюнхене, Платтенштрассе, 5.

– Благодарю вас, коммандер. Немедленно предупрежу германские власти.

Роберта так и подмывало сказать, что это последний свидетель, которого он сможет отыскать, но что-то удерживало его. Он не любил признавать поражение. Однако нынешний след был совсем слабый. Техасец и священник. Священник был из Рима, а там миллион священников. «У меня есть выбор, – подумал Роберт. – Я могу все бросить и вернуться в Вашингтон или могу отправиться в Рим и предпринять последнюю попытку…»

Штаб-квартира Управления по защите конституции располагалась в центре Берлина на Ноймарктерштрассе. Это было большое невзрачное серое здание, неприметное среди окружающих домов. На втором этаже в конференц-зале начальник отдела инспектор Отто Йоахим изучал предназначенное ему послание. Дважды прочитав его, он потянулся к красному телефону, стоящему на его столе.

День шестой

Мюнхен, Германия

Направляясь на следующее утро в свою химическую лабораторию, Отто Шмидт размышлял о разговоре, состоявшемся у него накануне вечером с американцем. Откуда мог взяться этот кусок металла? Ничего подобного он в жизни не видел. Американец тоже удивил его. Он сказал, что интересуется пассажирами автобуса. Но почему? Потому что все они видели летающую тарелку? Может быть, их собираются предупредить, чтобы они не распространялись об увиденном? Тогда почему американец не предупредил его? Происходит что-то странное. Войдя в лабораторию, профессор снял пиджак, повесил его на вешалку и надел фартук, чтобы не испачкать одежду. Он подошел к столу, на котором работал уже несколько недель, проводя химический эксперимент. Профессор подумал о том, что, если эксперимент пройдет удачно, это может означать для него получение Нобелевской премии. Он поднял мензурку с дистиллированной водой и начал наливать ее в сосуд, заполненный желтой жидкостью. «Странно, не помню, чтобы она была такой ярко-желтой», – подумал профессор.

Раздался громкий взрыв, разметавший всю лабораторию. Куски стекла и человеческой плоти разлетелись в разные стороны.