Конец света отменяется

– Ну а теперь показывай тайник! – Антон взял его за локоть и увлек к дому.

– Как? Вы разве не нашел? – расстроенным голосом спросил чеченец.

Неохотно он провел Антона через просторную остекленную веранду, открыл дверь в дом и показал взглядом на порожек:

– Здесь.

– Джин, – не оборачиваясь, позвал Антон.

Но вышедший навстречу Банкет все понял. Без лишних слов он вынул нож, присел на корточки, пошатал свежевыкрашенный брусок и, ловко поддев его острием, вытащил. Под ним оказалась чернеющая пустотой ниша.

– Сам туда лазил или Демизи? – на всякий случай спросил Антон. Бандит мог оставить сюрприз.

– Я паспорт давал, – подтвердил чеченец.

Банкет отставил порог к стене и сунул в тайник руку. Через некоторое время сбоку от двери лежали десяток видеокассет, несколько пачек денег, пистолет «ТТ», две гранаты и, как ни странно, путеводитель по Санкт-Петербургу.

– А это зачем? – Антон наклонился и взял глянцевый буклет в руки. Быстро пролистал, изучил последнюю страницу и хмыкнул. – В этом году выпущен!

– Начальник, – хозяин дома воровато оглянулся на Джина и слегка наклонился к Антону. – Ты говори, что сам это все нашел. Иначе меня убьют.

– Хорошо, – на секунду задумавшись, согласился Антон. – Только учти, ты мне должен рассказать все, как есть. Иначе пущу слух, что о засаде ты нас проинформировал, а потом сдал Демизи и тайник.

Чеченец переменился в лице и через силу кивнул:

– Хорошо.

Глава 30

Вручив соседу-алкоголику деньги, Верона еще некоторое время была вынуждена слушать его путаный рассказ о том, какой он замечательный человек, а вместе с ним и остальные живущие в этом подъезде люди. Получив хрустящую купюру, мужчина преобразился. У него, по всей видимости, с появлением скорой возможности выпить отступили похмельные страдания и потянуло на философские рассуждения о смысле жизни. Когда пьянчужка начал уверять Верону, будто он бывший морской офицер, она вежливо извинилась и закрыла дверь.

– Достал, алкаш! – пряча за пояс пистолет, проворчал стоявший все это время за дверью Бамат.

Из ванной комнаты вышел Назарбек. Вид его был насторожен. Подобно Бамату, он тоже приготовил оружие.

– Э-э! – донесся голос Макса из ванной комнаты. – Мне больно!

Теперь его поместили вместе с Глебом. Раздетый по пояс, с покрывшейся волдырями спиной, хозяин квартиры лежал на боку, ногами к выходу. Навалившись спиной на стену, Глеб с отрешенным видом смотрел прямо перед собой. Из приоткрытого рта по подбородку на грудь стекала слюна. Во время потасовки он прикусил язык, и теперь она была розовой. Бедняга уже не осознавал происходящее. Находясь в мире грез, плавал в неподдающихся описанию ощущениях, пограничных с блаженством и муками.

Назарбек прикрыл дверь и направился в комнату. Верона прошла следом. Таня сидела на диване. Бамат смотрел в окно.

– Может, вы теперь скажете, что все это значит? – набравшись смелости, спросила Верона.

– Все узнаешь, – заверил ее Бамат. – Ты не запомнила, как зовут алкаша, который сейчас приходил?

– Нет, – она покачала головой. – А зачем?

– Пригодится. – Он отвернулся от окна и посмотрел на Таню: – Посмотри, как эти два ишака себя чувствуют.

– Уже ничего не соображают, – ответил за нее Назарбек. – Скоро уснут.

– Останешься здесь, мы поедем, – Бамат махнул Вероне рукой, давая понять, чтобы она собиралась.

– Я должна умыться! – Верона взяла двумя пальцами приклеившуюся к животу футболку и потянула.

– Тебе никто не мешает, – хмыкнул Бамат.

– Как? – Верона показала рукой назад. – Там же Глеб с Максом!

– Им не до тебя, – успокоила Таня. – И давай, подруга, побыстрее!

Верона взяла полотенце и шампунь.

– Ты что, голову собралась мыть?! – ужаснулась Таня и посмотрела на Бамата. – Зачем? В салоне помоют.

– Какой салон? – удивилась Верона, однако флакон положила обратно в сумку.

Макс спал, лежа на животе. Глеб еще держался, но уже ничего не соображал. Он лишь едва заметно дернул головой в ее сторону и снова уставился перед собой в одну точку.

Быстро раздевшись, Верона встала под душ.