Конец света

Костя не старался поразить воображение читателей чем-нибудь этаким. Это получалось у него как-то само собой. Хотя его и знали, как автора романов ужасов, он всячески старался избегать внешних эффектов, чего-нибудь, вроде подробнейшего описаний закусок полуразложившегося вампира. Впрочем, надо признаться, вампиры в его романах были тоже не такой уж большой редкостью. Однако, всех этих вампиров, насильников, убийц и маньяков (то есть главных героев Костиных рассказов) почему-то бывало жалко. Жалость у читателя вызывали именно они, а не их жертвы. Один Костин знакомый — очень религиозный и не очень умный человек — даже укорял его за связь с дьяволом. Мол, такие чувства к тёмным силам невозможно вызвать без участия оного. Сам-то Костя не был религиозным человеком. Верующим — да, но не религиозным. Он верил, что Бог есть, как есть и Сатана. Но они есть где-то там, за пределами его жизни. А если они иногда и вмешиваются в ход событий, то повлиять Костя на это не может, значит, и переживать (и даже думать) по этому поводу не стоило. Чего себе голову морочить?! Лучше книжки пиши, пока тебя люди читают.

И он писал.

Со временем сообщение в местных газетах о том, что «в продаже новая книга Константина Самарского!!!» (с тремя восклицательными знаками!), начало обеспечивать книжным магазинам довольно приличный наплыв покупателей. Это, конечно, не Кинг, но брать будут. И весьма охотно.

Вероятно, это происходило потому, что в глубине души Костя по-прежнему смотрел на написание книг, как на творчество, а не как на работу. Говорить он, конечно же, мог что угодно, но относился к своим книгам именно как к творчеству. Он мог писать, даже зная, что его вещь никогда не будет напечатана. Сам процесс написания доставлял ему огромное (почти физическое) наслаждение. То ли у него просто не получалось иначе, то ли прав был его друг — Сергей Ольхов — утверждавший, что Костя бежит из этого мира в свой, придуманный. Скорее всего, прав был Серёга. Косте было не очень уютно в этом мире. И поэтому он создавал свои собственные миры, где всё текло только так, как ему самому хотелось.

Когда Костя задумывал новую книгу, он долго привыкал к её персонажам, влезал в душу каждого своего героя, изо всех сил пытаясь понять, что же он чувствует? Иногда это ему удавалось даже чересчур хорошо. Однажды, например, он писал какой-то детективный ужастик о маньяке, убивающем курильщиков. И попытался искусственно вызвать в себе такую же ненависть к курящему человеку. Постепенно он совершенно серьёзно проникся мыслью о том, что все эти люди, нюхающие дым от завёрнутой в бумагу сухой травы, не имеют права на жизнь, ибо своими действиями отравляют не только себя, но и окружающих. И их всех надо уничтожать как бешеных собак, которых можно излечить только одним способом — пулей в лоб или ножом по горлу…

После этой книги Костя почти месяц не курил — не мог. Настолько сильно в него самого въелось отвращение к табаку. Но постепенно всё вернулось на круги своя, и он опять вошёл в свой, привычный для него образ жизни. Или в образ жизни другого своего героя…

Очень трудно бывало сбросить, покинуть маску персонажа книги, оставить её и начать жить так, как прежде. Косте это удавалось, но с большим трудом. Он СЛИШКОМ глубоко входил в придуманный им же самим образ. А может быть, именно поэтому его книги и пользовались успехом?

Костя усмехнулся, вспомнив газетные статьи, где его называли «мастером романов ужасов» или «русским Кингом». Да, уж… Кинг… У него наверняка не бывало подобных пробуксовок в работе!.. А эпитетом этим Костя был обязан своему другу и бывшему коллеге по работе, журналисту Сергею Ольхову. Вот уж, удружил, называется! Но Сергея тогда как раз уволили из «Приморского бульвара» и он только-только устроился в другую газету. А поскольку Костя не очень охотно шёл на контакт с прессой, Сергей оказался единственным журналистом, кому хоть что-то удавалось у него выведать. Ну и, естественно, растрезвонить по всему городу. Надо отдать должное, Сергей никогда не переходил границ дозволенного, старался избегать опасных моментов в интервью и вообще, вёл себя как порядочный человек. Костя в шутку называл Сергея «акулёнком пера», поскольку для настоящей акулы у того не хватало яростной любви к скандалам. А на то, что Сергей обзывал его всякими словами, типа «Русского Кинга», Костя просто не обращал внимания. Понимал — работа такая. Журналист в маленьком заштатном городишке, где нет ни политических интриг, ни громких криминальных дел (к счастью!). На ком же ему ещё паразитировать-то, как не на своём старом приятеле?! Это Костя считал нормальным. Как и то, что на подобные статьи мало кто обращал внимание. Даже здесь, в Виденьске. Костя не был тщеславным человеком. Он был просто писателем, пишущим романы ужасов.