Конец вечности

— Я далека от этого, дядя Сивер.

— Немного жестоко, — пробормотал Генарр.

— Почему? — воскликнула Инсигна. — В конце концов, он бросил её совсем маленькой.

— Я не жестокая, — задумчиво сказала Марлена. — Если смогу, постараюсь сделать так, чтобы ему стало легче. Но я уже не принадлежу ему. И тебе тоже, мама. Прости меня, но теперь я принадлежу Эритро. Дядя Сивер, вы ведь скажете мне, какое решение будет принято?

— Обещаю.

— Это важно.

— Я знаю.

— Вообще-то я должна была бы представлять Эритро.

— Полагаю, что Эритро уже здесь, так что ты будешь участвовать в переговорах, прежде чем они закончатся. Даже если бы я возражал, полагаю, Эритро заставила бы меня передумать.

И он вернулся продолжать обсуждение.

Сяо Ли By сидел, откинувшись на спинку кресла, проницательное лицо его не обнаруживало признаков усталости.

— Давайте подведем итоги, — сказал он. — Эта звезда — я буду называть её Немезидой, как вы, — является ближайшей к Солнечной системе, и любой уходящий к звёздам корабль должен сделать первую остановку возле неё. Но раз теперь человечество освоило сверхсветовой полёт, расстояния уже не будут его ограничивать, и люди станут искать не ближайшие, а самые удобные звёзды. Нам нужны светила, подобные Солнцу, и планеты, схожие с Землёй. Немезида сразу же окажется ненужной. Ротору больше нет смысла прятаться. Немезида перестанет представлять интерес не только для других поселений, но и для самого Ротора. И Ротор займётся поиском звезды, подобной Солнцу. В спиральных рукавах нашей Галактики их миллиарды.

Вам может показаться, что для того, чтобы у Ротора появились сверхсветовые корабли, достаточно приставить к моей груди оружие и потребовать, чтобы я выложил всё, что знаю. Я математик, занимаюсь теоретическими вопросами и обладаю ограниченным объёмом информации. Даже если вы сумеете захватить наш корабль, то не многое сумеете узнать. Проще послать на Землю учёных и инженеров, где мы всему их научим. Взамен мы просим у вас планету, которую вы зовёте Эритро. Насколько я понимаю, вы не используете её. Здесь лишь маленький купол, пригодный для астрономических и прочих наблюдений. Вы сами живёте в поселении. Поселения Солнечной системы могут отправиться на поиски подходящих звёзд и планет. А вот земляне… Нас восемь миллиардов, и всех придётся эвакуировать за несколько тысяч лет. Пока Немезида приближается к Солнцу, Эритро может стать удобной пересадочной станцией, откуда землян можно будет переправлять к мирам, подобным Земле.

Мы должны вернуться на Землю с роторианином, чтобы доказать, что мы действительно здесь побывали. Мы построим новые корабли, и они возвратятся сюда, не сомневайтесь, — Эритро нужна человечеству. Мы привезём ваших учёных, овладевших техникой сверхсветового перелёта, мы передадим её другим поселениям. По-моему, я подвёл итог всему, что мы решили.

— Дело это гораздо труднее, — сказал Леверетт. — Чтобы земляне могли жить на Эритро, необходимо как следует над ней поработать.

— Конечно, я опустил детали, — ответил By. — Но их можно будет обсудить потом, и уже не нам.

— Конечно, комиссар Питт и Совет будут принимать решения от имени Ротора.

— А Землю будет представлять Всемирный конгресс, ведь дело настолько важное, что неудачи не должно быть.

— Нельзя забывать о безопасности. Можем ли мы доверять Земле?

— А может ли Земля верить Ротору? На выработку мер предосторожности уйдёт год… или пять… или десять. Кроме того, потребуются годы, чтобы построить необходимое количество кораблей, на которых человечество могло бы оставить Землю и заселить Галактику.

— Если в ней некому будет конкурировать с нами, — проворчал Леверетт.

— Будем исходить из этого предположения, пока нас не вынудят отказаться от него. Но это в будущем. Вы будете обращаться к комиссару? Надо поскорее выбрать роторианина, который отправится с нами.

Фишер подался вперёд.

— Могу ли я предложить, чтобы им была моя…

Но Генарр не позволил ему окончить:

— Извините, Крайл. Я беседовал с ней — она не покинет этот мир.

— Но если её мать тоже полетит…

— Нет, Крайл. Её мать здесь ни при чём. Даже если бы вы хотели, чтобы Эугения вернулась, и уговорили её — Марлена осталась бы на Эритро. Ну а вам тоже ни к чему оставаться с ней. Она потеряна и для вас, и для её матери.

— Но ведь она совсем ребёнок! — рассердился Фишер. — Ей ещё рано принимать подобные решения.

— К сожалению — вашему, Эугении, нашему, быть может, даже всего человечества, — она вправе принять такое решение. Мало того, я обещал ознакомить её с нашим решением.

— В этом нет необходимости, — возразил By.

— Что вы, Сивер, — проговорил Леверетт, — зачем нам спрашивать разрешения у маленькой девочки?

— Пожалуйста, выслушайте меня, — произнёс Генарр. — Это необходимо, нам следует посоветоваться с ней. Давайте попробуем. Я предлагаю пригласить Марлену сюда и рассказать о наших выводах. А если кто-нибудь из вас не согласен со мной — пусть сейчас же уйдёт. Просто встанет и уйдёт.

— По-моему, Сивер, вы сошли с ума, — заявил Леверетт. — Я не намерен играть с подростками. Мне нужно переговорить с Питтом. Где тут у вас передатчик?