Конец времен. Новый взгляд на пророчества майя

Очевидно, что именно по этому плану, была построена Чичен-Ица. Пирамида Кукулькана является «Змеиной горой» Чичен-Ица, неподалеку от нее расположена площадка для игры в мяч — кстати, самая крупная площадка во всей Южной Америке, а по соседству с ней имеется «сеноте» — наполненный водой колодец, от которого в свое время зависело водоснабжение всего города. Безусловно, можно предположить, что все эти характерные особенности — результат влияния племен под названием «тца», которые захватили большую часть Юкатанского полуострова около 850 года н. э. Однако и для других древних городов майя, таких, как У шмаль, Тикаль, Паленке, присуще обязательное наличие площадок для игры в мяч, священных колодцев и пирамид. При этом, как и для ацтеков и тольтеков, пирамиды имели для майя значение символического подобия гор.

Исторические и археологические источники не дают однозначного ответа на вопрос, почему майя считали необходимым возводить свои города по плану легендарного Толлана и иметь в нем подобие мифической «Змеиной горы» — Коатепека по-ацтекски. Ответ на этот. вопрос следует скорее искать в знаменитом мифическом эпосе майя — в «Книге Пополь-Вух». Правда, даже в «Книге Пополь-Вух» не говорится о том, что же на самом деле произошло в районе «Змеиной горы». Однако некоторые подробности может раскрыть исследование того, как строились пирамиды и что предусматривала сама их конструкция. Обычно конструкция пирамид обязательно предусматривала наличие у них внутренних помещений, считавшихся священными и исполнены мистического смысла. Порой эти помещения находились внутри пирамиды, порой — на самой ее вершине. В случае с пирамидой Кукулькана имелись два таких помещения: одно в виде храма, устроенного на самой вершине пирамиды, и одно внутри нее. При этом вход в святилище, устроенное на вершине пирамиды Кукулькана, охраняли две гигантские гремучие змеи. Их огромные пасти находились у подножия пирамиды со стороны, глядящей на север. Вопрос состоит в том, лежат ли какие-то реальные факты в основе мифа о «Змеиной горе» как о месте творения человечества?

Отыскать точный ответ на этот вопрос — весьма непростая задача. Я полагаю, что ответ на него следует опять же искать в «Книге Пополь-Вух» майя. В заключительной части этой книги после рассказа о «Седьмом попугае» и истории о паре «героев-близнецов» рассказывается о том, какие события произошли в начале нынешней исторической эпохи. Землю окутывала темнота, когда люди, представленные многочисленными племенами, собрались в месте Толлан Зухуйя. Это место, известное тем, что в нем находилось «семь пещер и семь ущелий», располагалось в горах и поэтому не было залито водой всемирного наводнения. Здесь людям было объявлено — вероятно, через их жрецов и священнослужителей, — что они обретут своих богов. Речь при этом шла не о богах-создателях Вселенной и мира, не о высших божествах, а о более «близких» людям божествах «второго» порядка, примыкающих к высшему сонму небожителей и сохраняющих в себе многие черты племенных божеств. Изображения подобных божеств, сделанные из дерева или камня, индейцы обычно переносили с собой, кочуя с места на место.

В «Книге Пополь-Вух» перечислены имена трех наиболее важных из этих божеств — Ауилиш, Хакау-литц и Тохиль. Самым важным при этом — по крайней мере в глазах индейцев киче, — считался последний, Тохиль. Тохиль спас людей, когда они сидели во тьме и дрожали от холода, подарив им огонь. Этот подарок людям Тохиль, однако, сделал не безвозмездно, а взяв с получивших огонь племен клятву, что их потомки будут в благодарность за этот дар «кормить его грудью». Выражение «кормить грудью» являлось эвфемизмом, означавшим обязанность совершать человеческие жертвоприношения в честь Тохиля.

Тохиль был известен и почитался майя под разными именами: непосредственно Тохиль, Тахиль, Болон Тсакаб, Тецкатлиопока и, наконец, Кавиль. В образе Кавиля божество Тохиль встречается и в Паленке. При этом археологи, которые находят барельефы с изображениями этого божества в Паленке, называют его также «божество К» или «божество G2». На барельефах Кавиль часто изображается с каменным топором, рассекающим его лоб. С чем связано такое изображение божества и что оно символизирует, не совсем понятно, однако стоит помнить, что каменные топоры считались символами удара молнии.

С другой стороны, поскольку покойный правитель майя Пакал также изображен на крышке своего собственного саркофага с символическим каменным топором Кавиля, который пробил его лоб, то можно предположить, что каменный топор Кавиля, рассекающий лоб человека, символизирует саму смерть.