Конфедерат (СИ)

— Они самые, генерал. В этих делах все средства хороши. И у нас в Конфедерации может сложиться похожая ситуация. На наших территориях хватает аболиционистов, они преданы своей идее и готовы на многое. Эту заразу нужно выжигать калёным железом. Не медля и не сомневаясь. Иначе... Мятеж Джона Брауна покажется детским криком на лужайке, если «подземка» начнет готовить восстание рабов. Сами по себе они почти ноль, но если ударят в спину, создав проблемы в тылу.... Боевой дух армии будет подорван.

Вот так вот, мон женераль! Вижу, что помаленьку начинает доходить. Французский дворянин как разумом, так и подсознанием, генетической памятью должен осознавать опасности бунта. Что ни говори, а случившаяся во Франции революция была самым ужасным для всего мира событием за последний век, а то и больше. И такого рода намеки сильно волновали бригадного генерала Борегара. Точно волновали, иначе он бы не сказал следующие слова:

— Действуйте, Станич. Вы получите от меня людей, средства, будет отдан и проведен соответствующий приказ, наделяющий вас нужными полномочиями.

— Благодарю вас, генерал. Жалеть об этом не придется.

— И нам понадобится место, куда будем свозить арестованных, — впервые напомнил о себе Джонни. — Отдельное, где не будет чужих глаз и ушей.

— В течение дня такое место будет предоставлено, лейтенант. Поблизости, так удобнее, — легко согласился Борегар. — Но меня интересует плененный вашей ротой полковник Элмер Эллсворт. Вы вообще понимаете, кого сумели привезти сюда?

Джонни в подобных нюансах не разбирался, ну а я кое-что успел выведать.

— Позёр, склонен к внешним эффектам, любит внимание к себе от власть имущих. Именно поэтому активно участвовал в предвыборной кампании Линкольна. Понял, что именно он обладает самыми весомыми шансами на президентское кресло. Старался постоянно быть на виду у будущего президента, что у него неплохо получалось. В конце концов, лично сопровождать Эйба в Вашингтон — это показатель того, что Эллсворт стал не последним для того человеком, — усмехнувшись, я продолжил. — Думаю, что и в Александрию он сунулся для того, чтобы вновь быть на виду у президента. Сложностей при захвате города не ожидалось, а польза была бы огромная. Вот, пожалуй, и всё, что я могу о нем сказать.

— Вы вновь удивляете своей осведомленностью, Станич. Значит понимаете, что пленение близкого к Линкольну офицера станет известно как у нас, так и у янки. Газеты не пройдут мимо такой новости.

— Нам это лишь на руку, генерал.

— Да. Но лично вы становитесь для наших врагов неким... символом неудач. Сначала Чарльстон, теперь Александрия. В тот раз газетчики с севера всеми силами старались извалять вас в смоле и перьях из-за методов ведения вами войны. Теперь они еще сильнее закричат, ведь вы использовали закопанные бомбы.

— Понимаю, о чём они попытаются кричать. Но не получится. На пристани было вывешено полотнище с надписью, предупреждающей о смертельной угрозе для солдат армии США, которые попытаются высадиться на землю Конфедерации. Они не вняли предупреждению, вот и получили. Так что никакого коварного нападения, всё по правилам чести. Пусть не жалуются.

Борегар довольно улыбнулся и что-то черкнул на лежащем перед ним листе бумаги. Наверняка чтобы не забыть это моё объяснение. Не удивлюсь, если скоро он призовет пред свои очи уже местных газетчиков, чтобы те изложили случившееся в наиболее выгодных уже для нас тонах.

— Ваша рота опять хорошо себя показала. Как командующий Потомакской армией не могу не задать вопрос... Есть ли возможность увеличить состав вашего подразделения? И если есть, то насколько?

Не совсем ожидаемый, но порадовавший меня вопрос. Коли его задали, да еще и с искренней заинтересованностью в голосе, из этого четко следует одно — начальство желает большего, чем просто рота. И это полностью соответствует моим планам. Более того, предложение последовало даже раньше ожидаемого. Поэтому и ответ будет однозначным.

— Сейчас на моих землях близ Бэйнбриджа, что в Джорджии, проходят обучение еще сотня или чуть больше солдат. Большая часть из них — завербованные мной ирландцы из Нью-Йорка. Их скоро можно будет вызвать сюда и доучивать уже здесь. Проблема в том, что сейчас, после начала вполне официальных боевых действий, с моим вербовщиком и его людьми связаться очень сложно. Да и доставку свежих, еще не обученных наемников придется производить кружным путем. К примеру, через Кубу.

— Нью-Йорк?

— Понимаю ваше недоумение, генерал. Но у меня поначалу не было другого выбора. К такому юнцу как я добровольно мало кто пошел бы в подчинение. Оставались наёмники, которые куда охотнее смотрят на деньги, чем на возраст того, кто их платит. А почему именно Нью-Йорк.... Там больше всего эмигрантов, уже успевших хлебнуть нищеты и изматывающего труда за ничтожную плату. Они же там больше наших негров работают.

— Подтверждаю, — процедил Джонни. — Я там некоторое время жил. Жуткое место, если нет денег.