Конфетный Генерал: Канноли — старший ребёнок семьи Шарлотта (СИ)

Вздохнув, подняла голову. Мой взгляд устремился на тёмные тучи, которые накрепко заточили яркое солнце в свою темницу и заволокло небо. Стало хмуро. На какой-то миг все притихло, но только на миг. Словно спохватившись, задул резкий холодный ветер и поднял на море злые черные волны. Ослепительная молния вспорола небо. И сейчас же, резко и пугающе, как выстрел, прогремел гром. На нас с неба обрушилась лавина дождя. Он хлестал по волнам толстыми плетями. А волны, огрызаясь, били навстречу тугим дождевым нитям. И в борт корабля волны колотили шумно и угрожающе. Молнии вспыхивали почти непрерывно одна за другой. Не утихая, гремела в тучах гулкая небесная канонада.

Как ты там, Чуджи-чан?..

Голоса капитанов стихли. Я перевела свой взгляд на них. В то время как Роджер и Гарп скривились, Рокс ухмылялся. С чего они так резко замолчали?

Но спустя несколько секунд, словно прочитав мои мысли, их голоса, также резко и пугающе, как и гром, прогремели так громко, что казалось, будто весь Гранд Лайн их услышал:

— БОЙНЯ НАЧАЛАСЬ!

***

Эта бойня была похожа на войну, что не слишком удивительно, учитывая, что здесь сражаются Гарп — вице-адмирал, который по силе нифига не вице, а адмирал, Роджер — новичок, но сильный, уже прославившийся и с сильной командой и Рокс-сама — самый сильный пират во всех морях.

Война…

Начиная с древнейших времен и по сегодняшний день, войны на Земле не прекращаются. От копий, стрел и щитов человечество пришло к ещё более опасным оружиям — мечи, катаны, пистолеты и пушки. Но Войны не приходят сами по себе, их начинают люди. Люди, стоящие у власти, решают судьбы других. Эти опьяненные силой, богатством и властью стремятся к мировому превосходству, отбирая братьев, матерей, сестёр, отцов…

А также тех, кто не был тебе ни родственником, ни отцом, но был наставником или даже фигурой отца…

Я никогда не думала о том, что он может умереть. Я считала, что он — самый сильный человек, ведь не знала никого, кто был сильнее его. Он был для меня фигурой отца, примером, тем на кого стоит ровняться…

— Нет… нет, нет, нет… Не может быть…

Но я вижу его труп, кровь. Неужели это правда? Неужели он и вправду…?

— РОКС-САМА!..

========== 20. Капитан… умер ==========

— РОКС-САМА

Я резко открываю глаза. У нас же была битво с дозорными и командой Роджера. Так почему я не на поле боя? И где Рокс-сама? Что с ним? Почему я кричала его имя? Неужели он ранен?..

Встаю и ощущаю резкую больше по всему телу. Вокруг меня мои друзья. Как только они увидели, что я встала, обрадовались. Борсалино вздохнул от облегчения. Неужели думали, что я умерла? — и я хотела задать этот вопрос, но не смогла, горло пересохло, болит от одной лишь попытки говорить.

— Во… — только и смогла сказать это, на большее не способна. Однако, они сразу поняли, о чём я. Борсалино передал мне стакан воды, который я сразу же выпила залпом. Прочистив горло, сказала: — Вы все в порядке, нэ? Не сильно ранены?

— Нет, Канно-о-оли. В отличии от тебя, мы только с статистами боро-о-олись, — усмехнулся Борсалино.

— Так я же тоже, нэ, — непонимающе приподняла бровь. Стоп, неужели…

— Судя по твоему лицу, ты поняла, что твоя тёмная сторона завладела тогда тобо-о-ой.

Она не появлялась несколько лет… Что же могло произойти, что она снова завладела мной? Да и если учесть мрачность моих друзей, и мой выкрик имени капитана…

— Что-то случилось с Роксом-сама? — я нахмурилась, когда они помрачнели больше.

— Как тебе сказа-а-ать…

— Не тяни, Борсалино, нэ!

— Капитан… погиб на той битве…

Что?..

Это какая-то неудачная шутка? Если так, то она совсем не смешная! Но их выражение лица не изменилось. Никто не засмеялся. Никто не сказал, что это просто шутка.

Не может быть… Нет… Рокс-сама…

В воспоминаниях высплыло тёмно-красная жидкость. Кровь. Много крови и мёртвое тело Рокс-сама…

— Уйдите, нэ…

— Нол…

— Нет, Тэкео! Мне… нужно побыть одной, — я увидела неуверенность на их лицах. — Прошу…

Борсалино вздохнул и встав со стула рядом с больничной койкой, на которой я лежала, подошёл к двери и сказал другим:

— Пойдёмте, сейчас она нуждается в уедине-е-ении.

Другие неуверенно, но вышли из одиночной больничной комнаты, оставив меня одну. Спустя несколько минут по моим щекам скатились слёзы.

И так я лежала несколько часов, беззвучно плача.

Разумеется, Рокс-сама не был хорошим человеком — он пират, что автоматически делает его преступником. Он убивал, пытал, насиловал людей — как в физическом, так и в моральном плане. Даже к своим подчинённым он относился, как к мусору. Никто не любил его.

Никто, кроме меня.

Я любила, но не в романтическом смысле. Для той, которая почти забыла прошлую жизнь, а в этом мире пятнадцать лет жила без отца, убивая отчимов, он был чем-то вроде отцовской фигуры. Я была его преёмницей, он — моим наставником и тем, на кого стоит равняться. Я восхищалась его силой воли, уважала его силу, а любила его за то, что он хотя бы был рядом.

За дверью самые сильные из команды что-то громко обсуждали, спорили. Но я услышала что-то ещё. Рукой смвахнув слёзы с лица, прислушалась. Этим «что-то» оказался звук.