Конфеты (СИ)

Джоунин не знал что сказать. Мысли спутались после того, как он увидел Учиху. Подозрения, которые он раньше с усилием заглушал, вырвались на свободу, стоило ему только заметить странную реакцию Соры.

— Будь осторожен, — тепло сказала девушка, свободная ладонь которой слегка сжала плечо Неджи. Он внимательно смотрел на ее лицо, пытаясь что-либо понять за оставшиеся секунды вместе. И, если бы не произошедшее в следующее мгновение, он бы принял все опасения, которые он хранил глубоко внутри.

Сора, привстав на носочки, потянулась губами к его щеке и оставила сухой поцелуй на скуле. В эту секунду куноичи почувствовала взгляд, который мог принадлежать только мастеру гендзюцу, и поежилась. Не он пугал ее, а она сама пугала себя. Легкий поцелуй, который куноичи оставила напоследок, — единственное, что она могла бы себе позволить.

— Неджи, — тихо сказала Сора, заглядывая в его серые глаза, — увидимся! И не смей забывать меня! — и, тепло улыбнувшись дорогому ей человеку, сняла рюкзак с его плеч и помахала ему ладошкой.

Если знаешь дорогу, то время, проведенное в ней, тянется дольше. Но это не имело ничего общего с восприятием Соры, потому что дорогу до страны Воды она так и не запомнила, когда-то полностью полагаясь на своих сокомандников. Сейчас куноичи решила поступить также и с любопытством рассматривала пролетающие мимо пейзажи. С каждым километром Коноха оставалась позади все дальше и дальше, а чувство чего-то нового разрасталось в ее сердце, волнуя и маня.

Шисуи, весело разговаривая с Сорой, на мгновение чуть не завел команду не в ту сторону. Но, в отличии от него, его друг не был так разговорчив, молча следуя позади болтающей парочки и строгой Судзуки. Он смотрел на спину Коямы, бедра которой порой медленно покачивались из стороны в сторону, обтянутые длинным темно-синим кимоно, которое доходило ей до середины щиколотки. На тонкой талии также был повязан протектор, крепко завязанный узлом сзади. На минуту он подумал, что хотел бы стянуть его.

Мысли о распахнутом кимоно прервал голос Шисуи, отчего Итачи чуть вздрогнул, словно его застали с поличным:

— Уже темнеет, переночуем в гостинице, — кивнув в сторону виднеющейся деревни, сказал его друг и продолжил разговор с куноичи.

«… а наш Итачи-сан… » — до его ушей доносились восклицания Шисуи, на что Учиха только слегка улыбался, вновь слыша «наш Итачи».

С виду небольшая деревня оказалась довольно шумной и многолюдной: родители потакали капризам детишек, покупая им сладкую вату и яркие шарики, старики, держась под руку, медленно бродили по улице и разглядывали молодежь, которая и была основным источником шума. Стемнело и зажглись желтые фонари, освещая цветные гирлянды, перекинутые поверху через улицу.

— Кажется, какой-то праздник, — оглядываясь, сказала Сора, — народу-у-у куча! — кажется, такое обстоятельство ее только радовало, чего нельзя было сказать об Итачи, который больше предпочитал тишину и покой. «Такая живая», — подумал он.

— Обожаю праздники! — выдал его друг и поправил маску. Он явно улыбался во весь рот. — Может, возьмем в гостиницу чего-нибудь эдакого?

— Например? — заинтересованно спросила Кояма.

— Местные сладости, вкусности, — начал тот, — алкоголь?..

— Капитан, — кашлянув, сказал Итачи и посмотрел на Судзуки, которая молча стояла и, кажется, даже не замечала разговора, — мы на службе.

— Точно, — Шисуи неловко почесал затылок и, как догадывался Итачи, застенчиво улыбался, — просто Сора-чан так меня заговорила, что я на секунду подумал, что сегодня я гражданский.

Про себя Учиха отметил, что его друг перешел на другой суффикс, говорящий о более близких отношениях. На секунду почувствовал укол ревности, он нахмурился и ему показалось, что Судзуки вышла из своего мира и с интересом оглядывала Сору и Шисуи, которые вновь заливались звонким смехом.

У Итачи складывалось ощущение, что девушка делает все, только бы не встречаться с ним взглядом и — не дай бог — не говорить. Она словно каждый раз выскальзывала из его пространства, что не могло остаться незамеченным. Итачи же вел себя так, будто ничего не было, и ему это хорошо удавалось.

Сокомнадниками было решено взять ёкан, который в деревне, по словам продавца, готовился по-особому рецепту, и небольшую кобочку с данго для Итачи, о любви к которым его друг знал не понаслышке. Капитан команды отыскал более приличную гостиницу, так как, по его словам, с ними были дамы и спать невесть где — верх невежества. Когда номера были оплачены, команда разошлась по своим комнатам: Шисуи и Итачи в одну, Сора и Минори — в другую.

Некогда Итачи глубоко внутри ощущал желание заснуть вместе с Сорой, видя ее умиротворенное лицо перед своим, и неторопливо проснуться, застав девушку в том же положении — подле него. Сейчас же он явно чувствовал это желание и не скрывал его от самого себя.