Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами

«Тяга к объединению арабов, — пишет один из биографов Насера Саид К. Абуриш, — вступила в коллизию с существующей реальностью, и ее романтическое влияние на среднего араба сокращалось день ото дня. Ливанские христиане опасались утонуть в исламском море, что лишило бы их христианской идентичности. Иорданцы, не имеющие длительной истории, не хотели быть низведенными до уровня маленького племени. Иракцы нуждались в чем-то, что способно уладить их этническое и религиозное разделение. Курдам, например, гораздо хуже находиться в одном большом арабском государстве, чем в Ираке. Сирийцы отвергали все то, что отрицает их лидирующие позиции, потому что они считают себя больше арабами, чем все остальные. В случае с Саудовской Аравией проявлялся страх за то, что придется делиться своим нефтяным благополучием с бедными арабами из Египта, Сирии и Иордании»[13].

Постепенное затухание тенденции к объединению арабов сказывается и на арабо-израильском конфликте.

Порой ослабляют поддержку палестинцев те арабские страны, которые имеют дипломатические отношения с Израилем. Появляются и другие критерии, отражающиеся на поведении некоторых арабских государств. После шиитско-суннитского столкновения в Ираке, оккупированном американскими войсками, подчас проявляется суннитский характер того или иного арабского государства в отношении к шиитской «Хизбалле». Так произошло, например, когда министры иностранных дел стран — участниц Лиги арабских государств не смогли прийти к единой позиции по событиям в Ливане в 2006 году.

Апогеем можно считать 12 ноября 2011 года, когда Лига арабских государств приняла резолюцию, поддержанную 19 из 22 стран — участниц, приостанавливающую членство Сирии в организации. В ультимативной форме с угрозой применения санкций режиму Б. Асада было предложено прекратить огонь против оппозиционных сил. Как представляется, основной причиной такого согласованного шага преобладающего большинства арабских стран была близость сирийского режима с Ираном.

Две тенденции — сложившаяся многогосударственность и превалирование страновых интересов над объединительными процессами — наложились и на арабо-израильские отношения, исключив апокалипсический сценарий развития событий. Проблема безопасности Израиля, несомненно, сохраняется и требует своего решения, но она видоизменилась в настоящее время, когда, по существу, перечеркнута ее идентичность с проблемой выживаемости государства.

Разные подходы внешних сил, или Как Азиз и Хаддам оказались в Москве

В отношении к арабскому единству четко просматривались две несовпадающие линии — Соединенных Штатов и Советского Союза. Думаю, что в Вашингтоне и Москве одинаково понимали бесперспективность создания арабских крупных интегрированных государств. В советской пропаганде часто звучала поддержка лозунга арабского единства, но под этим подразумевалось объединение арабов в русле национально-освободительной борьбы против попыток Запада расправиться с революционными мелкобуржуазными режимами. В Соединенных Штатах подчас тоже хотели сближения арабов, но чисто локального и на антинасеровской или антисирийской основе. Иными словами, сводили дело к созданию условий для борьбы с националистическими режимами при опоре на консервативные арабские режимы, ориентирующиеся на тесные связи с Соединенными Штатами.

Советский Союз не пытался подорвать такие консервативные режимы изнутри и не настраивал против них Египет, Сирию, Ирак, и я уверен, что никто не сможет опровергнуть это. Напротив, СССР многократно стремился помочь преодолению противоречий между арабскими странами вне зависимости от их ориентации, да и внутри арабских стран, и не обязательно тех, на которые опирался в своей ближневосточной политике. Отсутствие игры на противоречиях в арабском мире со стороны Советского Союза можно проиллюстрировать целым рядом примеров. Среди них и попытки не дать разгореться ирако-сирийским разногласиям, и курс, взятый СССР во время кувейтского кризиса, и стремление остановить гражданскую войну в Ливане, и нацеленность на преодоление палестино-сирийских, палестино-иорданских, сирийско-иорданских противоречий. Не должно складываться неверное впечатление, будто все эти действия предпринимались Советским Союзом, абстрагируясь от необходимости защиты своих интересов. Конечно, интересы присутствовали, но они защищались не через использование межарабских противоречий.