Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами

Дамаск в это время главным образом сосредоточился на создании союза Франжье и Рашида Караме — видного суннитского деятеля, бывшего главы правительства Ливана. Было подготовлено заявление об основной цели союза — сохранении целостности Ливана и демократии в стране. В заявлении подчеркивалась позитивная роль Сирии, провозглашалась безопасность для всех религиозных общин, осуждались те ливанские силы, которые связываются с Израилем, содержалось требование вывести правохристианскую милицию из Западного Бейрута. Стало известно, что с заявлением такого содержания министр иностранных дел Сирии Хаддам 8 августа выезжает к Франжье, а после возвращения встретится с палестинцами.

В таких условиях 9—10 августа 1978 года я поехал через Дамаск на север Ливана, в Эхден, Згарту, Бкаа-Сафрин. В Эхдене состоялась встреча с Франжье. Он выглядел подавленным, но не пришибленным обрушившимся на него горем. Рядом с ним был внук — сын Тонни, чудом оставшийся живым, так как в момент нападения на отца находился у деда. После того как я выразил искреннее соболезнование, Франжье, отдельными фразами, отрывисто и, чувствовалось, превозмогая боль, рассказал о происшедшем. «Фалангисты приехали на автомашинах. Многие на такси. Изрешетили пулями из автоматов Тонни, его жену и их трехлетнюю дочку. Вспороли живот у Тонни уже после того, как он был мертв».

Я и сам испытывал боль, когда слушал этого убитого горем человека. Все это гнусное, подлое, кровавое убийство совершили христиане. Как они могут верить в Бога? Кстати, часто обвиняли и обвиняют сирийцев в организации и осуществлении индивидуального террора в Ливане. Не уверен, что все обвинения беспочвенны, и не хочу никого оправдывать. Но зверское убийство семьи Тонни, потом Рашида Караме, двух ливанских президентов, фактически обязанных своим избранием Дамаску, — все эти убийства не дело рук сирийцев. С очевидностью эти преступления можно отнести к различным отрядам правохристианских сил.

Франжье считал, что в основе трагических событий в Ливане лежит стремление Израиля абсорбировать палестинцев в Ливане. Для этого им нужен раздел страны на две части. Мусульмане хорошо относятся к палестинцам и пригреют их в своем государстве. «К сожалению, — добавил Франжье, — в Ливане нашлись люди, которые стали выполнять этот план».

Не исключаю, что в числе израильских руководителей во второй половине 70-х годов были и те, кто вынашивал планы решить палестинскую проблему за счет закрепления палестинцев на ливанской территории. Но трудно, да и несправедливо обвинять один только Израиль в ливанской трагедии.

По дороге к штабу военных сил Франжье встречались мальчишки в униформе и хорошо вооруженные. Из Згарты путь лежал к другой горе — местопребыванию Рашида Караме. За два часа ночной дороги не видел ничего настораживающего, кругом царило спокойствие. Район Бкаа-Сафрин, где находился Караме, — мусульманский. Район Эхден — христианский. Между ними не было никакой напряженности, вражды, кровавых столкновений. В голову приходила мысль: вот так могли бы жить все ливанцы. Сказывалось и то, что в свои права вступил Рамадан — после захода солнца поели, и у всех сидящих вместе с Караме под открытым звездным небом в креслах вокруг стола — их было человек тридцать — сорок — наступило состояние умиротворенности. Только один человек с автоматом у ворот напоминал о том, что в стране идет гражданская война. Караме отличался от остальных своим одеянием — он был в бурнусе коричневого цвета. Пошел навстречу, расцеловались, заметно обрадовался встрече.

Из беседы с Караме стало ясно, что он принял предложение возглавить вместе с Франжье орган, который был призван принести спокойствие в Ливан. «Снова премьером становиться не собираюсь, думаю, что, находясь на своем нынешнем месте, больше пользы принесу своему народу», — сказал Караме, не оставляя сомнения в том, что его «связка» с Франжье призвана даже заменить на нынешнем этапе конституционные органы в Ливане или, скажем, дополнить их, но «сверху».

Побывал и в палестинском лагере Бадаун вблизи ливанского Триполи и написал в своем блокноте: «Зрелище плачевное, пункты различных организаций — ФАТХа, „Сайки“, НФОП, ДФОП, все сидят с оружием в руках и ждут нападения не извне, а друг на друга».

К моему следующему приезду в Ливан в сентябре 1979 года положение мало изменилось. Опять был у президента Саркиса, и он опять сказал мне, что некоторая разрядка — лишь на поверхности, взрыв может произойти каждую минуту. По-прежнему юг Ливана представлял собой взрывной заряд. Хаддад, контролирующий пограничную с Израилем полосу, выполняет приказы только израильтян. Далее зона, контролируемая войсками ООН, которым подчинен ливанский батальон. Сославшись на переданные ему данные ООН, Саркис сказал, что в эту зону проникло 300 палестинских бойцов и 2 тысячи палестинцев, «пока без оружия». Отсюда осуществляются рейды морем и обстрелы израильской территории. Дальше — «палестинский треугольник», блокирующий весь этот район.