Конформист

Ребята сразу отпустили его и бросились прочь, Марчелло остался один, растрепанный, задыхающийся, в юбке, завязанной на талии. Он поднял глаза и прямо перед собой увидел человека, задавшего вопрос. Тот был одет в темно-серую форменную куртку с тесным воротничком, сдавливавшим шею. Бледное худое лицо с ввалившимися глазами, большой унылый нос, презрительно сложенный рот и стриженные ежиком волосы поначалу производили впечатление излишней суровости. Но присмотревшись, Марчелло разглядел черты, в которых не было ничего строгого, напротив: беспокойные, горящие глаза, вялость и даже дряблость в линиях рта, неуверенность в манерах. Человек нагнулся, поднял книги, которые Марчелло, защищаясь, уронил на землю, протянул их мальчику и спросил:

— Что они хотели с тобой сделать?

Голос у него тоже был строгий, как и лицо, но вместе с тем не лишенный какой-то потаенной нежности. Марчелло сердито ответил:

— Они все время издеваются надо мной… настоящие дураки! — Он безуспешно пытался развязать на спине пояс от юбки.

— Подожди, — остановил его мужчина, нагнувшись и развязывая узел. Юбка упала на землю, Марчелло переступил через нее и ударом ноги отбросил на груду опавших листьев. С некоторой робостью мужчина спросил: — Ты, случайно, идешь не домой?

— Домой, — ответил Марчелло, поднимая на него глаза.

— Ну, так вот, — сказал мужчина, — я тебя отвезу на машине, — и показал на стоявший неподалеку у тротуара автомобиль. Марчелло увидел машину неизвестной ему марки, она была, наверное, иностранная, длинная, черная, старинного образца. Странно, но Марчелло подумал, что стоявшая в двух шагах от них машина выдавала преднамеренность в как бы случайных попытках мужчины к сближению. Мальчик поколебался, прежде чем ответить. Мужчина настаивал: — Ну же, идем… прежде, чем отвезти тебя домой, я тебя покатаю… годится?

Марчелло хотел было отказаться, точнее, чувствовал, что должен был бы сказать "нет", но не успел: мужчина уже взял у него из рук связку книг и, сказав: "Я сам их понесу", направился к автомобилю. Марчелло последовал за ним, немного удивленный собственной покорностью, но в общем, скорее, довольный. Мужчина открыл дверцу, посадил Марчелло рядом с собой, а книги бросил на заднее сиденье. Потом сел за руль, захлопнул дверь, натянул перчатки и тронул машину с места.

Автомобиль, не спеша, величаво, приглушенно урча, поехал по обсаженной деревьями дороге. Машина, как и думал Марчелло, действительно была старого образца, но находилась в прекрасном состоянии, была любовно начищена, ее медные и никелированные части сверкали. Мужчина, одной рукой держа руль, другой прилаживал на голове фуражку. Фуражка была под стать его суровой внешности, делая его похожим на военного. Марчелло смущенно спросил:

— Это ваша машина?

— Обращайся ко мне на "ты", — сказал мужчина, не поворачиваясь, и правой рукой нажал на грушу низко загудевшего клаксона, такого же старинного, как автомобиль. — Нет, не моя, она принадлежит тому, у кого я служу, я шофер.

Марчелло промолчал. Мужчина, по-прежнему глядя перед собой и ведя машину с подчеркнутой и элегантной точностью, добавил:

— Тебе не нравится, что не я — хозяин? Ты этого стыдишься?

Марчелло живо запротестовал:

— Нет, отчего же?

Мужчина с легкой, довольной улыбкой прибавил скорость и сказал:

— А сейчас поднимемся на холм… на Монте-Марио… хорошо?

— Я там никогда не бывал, — ответил Марчелло.

Мужчина сказал:

— Там красиво, оттуда виден весь город. — Потом мягко спросил: — Как тебя зовут?

— Марчелло.

— В самом деле, — произнес мужчина, словно говоря сам с собой, — они же называли тебя Марчеллина, твои приятели… а меня зовут Паскуале.

Марчелло только успел подумать, что Паскуале — имя смешное, как мужчина, словно угадав его мысли, сказал:

— Но это имя смешное… ты зови меня Лино.

Машина пересекала широкие и грязные улицы рабочего квартала с его убогими многоквартирными домами. Мальчишки, игравшие на асфальте, запыхавшись, отскакивали в сторону, растрепанные женщины, оборванные мужчины глазели с тротуаров на необычное зрелище. Марчелло опустил глаза, устыдившись такого любопытства.

— Это Трионфале, — сказал мужчина, — а вот и Монте-Марио. — Машина выехала из бедного квартала и вслед за трамваем стала взбираться по широкой, вьющейся спиралью дороге между двумя рядами карабкающихся вверх домов. — Когда тебе нужно быть дома?

— Время еще есть, — ответил Марчелло, — мы никогда не обедаем раньше двух.

— Кто тебя ждет дома? Папа и мама?

— Да.

— А братья у тебя есть?

— Нет.

— Чем занимается твой папа?

— Ничем, — немного неуверенно ответил Марчелло.

На одном из поворотов машина стала обгонять трамвай, и, чтобы пройти поворот как можно ближе к обочине, мужчина с элегантным проворотом крутанул обеими руками руль, оставаясь при этом неподвижным. Машина продолжала подниматься, оставляя позади заросшие травой крепостные стены, городские ворота, поросшие бузиной. Всякий раз вход, украшенный бумажными фонариками, или арка с кроваво-красной вывеской указывали на наличие какого-нибудь ресторана или деревенской таверны. Лино вдруг спросил: