Конформист. Мемуары провинциального журналиста о времени, профессии и о себе (СИ)

Несколько лет я работал в редакции экономики и промышленности. Режиссерами в редакции работали Нина Платоновна Данченко и Борис Николаевич Манкевич. Нина Платонова, мать четверых детей, которые постоянно отвлекали её от работы, добрейшая обаятельная женщина. Начинала она актрисой и помощником режиссера в Ташкентском драмтеатре. Меня она называла Боренькой, практические не делала замечаний, понимая, что актера и шоумена из меня все равно не получится. Борис Николаевич своим цинизмом, отношением к обязанностям, напоминал мне Агишева из "Жигулевского рабочего", будучи ассом в деле и высококлассным режиссером. Его отношение к своим режиссерским работам отлично характеризовал, позже рожденный, афоризм "Пипл схавает". Отлично понимая задачи советского телевидения, продолжал считать, его задача информировать о событиях в мире, просвещать и развлекать, а не показывать заводские производственные процессы и особенности уборки урожая. Но раз "им" нужно, то сделает, что требуют. Осуществляя больше общее руководство, Борис Николаевич редко садился за режиссерский пульт, поручал ассистенту. В итоге плохо знал пульт и возможности использовать художественные эффекты, называл их никчемным украшательством. До телевидения он работал директором драматического театра и наши передачи оценивал с позиции зрителя, понравится, будут сопереживать происходящему на сцене, или уйдут еще до антракта? Ему бы в художественном вещании работать, в литературно - драматической редакции, но там работала его жена Софья Леонидовна Манкевич, а редкие постановки тоже посвящались производственным темам.

Первые годы моей работы, в Куйбышевском эфире показывали две программы. Первая ЦТ и, наша, местная. Поэтому волей - не волей всех журналистов, появляющихся на экране, знали в лицо. Не так хорошо, как дикторов, конечно. Спутникового телевидения не существовало, бытовые видеомагнитофоны в страну не завезли еще, и вечерами, кроме как из двух кнопок "зомби - ящика" выбрать менее пропагандистскую программу сложно. С осени 1975 года на куйбышевском канале началось вещание второй программы из Останкино, и вольница собственной сетки вещания закончилась. Областным каналам указывали рамки, когда им можно "врубаться" со своими передачами с местными материалами. Отныне программы ставились в эфир с учетом передач из Москвы. Местные партийно - пропагандистские, как и программы о промышленности и проблемах села, показывались в одно время с московскими. Телезрителю предлагалось выбрать, смотреть ему о заводских проблемах в Горьком на первом канале, уборку урожая в Казахстане, или аналогичную по теме программу, но о Куйбышевской области. Зрителю, нечего не оставалось, как выключить телевизор или смотреть Куйбышев.

Как режиссеру, я глубоко благодарен Борису Николаевичу. Отдаю ему должное, он научил меня держаться в кадре, общению с героями передач, необходимости "держать паузу" по Станиславскому, и... никогда не оставался доволен моим ведением передачи в роли ведущего.

В ассистентах у него работала Алла Кожемякина, и Борис Николаевич всё перекладывал за неё. Передачи практически готовила и выдавала в эфир она

Давно нет с нами многих, кого я называю, но никогда не забуду их. Каждый вспоминается любимым приветствием, доброй улыбкой, общением с гостями эфира, какой-то еще черточкой характера.

Поражал своею феноменальной памятью Толя Воронцов. Умел остроумно, всегда к месту, привести целые куски текста из Руссо и Ницше, сыпал эпиграммами Теффи и Курочкина. Не меня одного удивляла начитанность и энциклопедический багаж знаний парня, учившегося и выросшего в деревне. В командировках ему достаточно однажды поговорить на деревенской улице с встреченным мужиком, чтобы через два года, встретив, назвать по имени - отчеству. Это располагало к нему сельского жителя, всегда оставался желанным гостем в любом колхозе - совхозе.

Анатолий, сколько помню, всегда был старшим редактором сельскохозяйственной редакции. Из коллег мало кто смотрел его передачи. Горожанина они не интересовали. Только раз в полтора - два месяца, когда приходила очередь быть дежурным обозревателем на летучке, вынуждены были посмотреть. С профессиональной точки зрения, программы свои готовил мастерски, по всем законам телевизионного жанра, смотрелись легко и придраться на летучке к их композиционному построению, содержанию, языку и комментариям автора невозможно. Регулярно отмечались, как лучшие программы недели. Посвящались они полевым работам, проблемам надоев молока и выращиванию свиноматок, вывозу на поля навоза, который он интеллигентно называл органическими удобрениями. Сельские телезрители ждали и смотрели все его передачи.

Правда, с первыми веяниями Перестройки, как телевидение перестало быть доской почета, и Анатолий перестроился на критический лад, отношение сельских начальников к нему изменилось.