Конфуз в небесной канцелярии

Олег протянул руку, еще не зная толком, что тут продается, но внезапно ощутил, как ему на ладонь положили что-то прохладное и гладкое.

– Петушок, – сказал голос. – Смотрите, какой красивый!

Олег моргнул глазами и внезапно увидел. Да, он увидел по-настоящему, без всякой выдумки. На один краткий миг он увидел и улыбающееся ему лицо продавщицы, и петушка с нарядным ярким хвостом, и весь прилавок, заставленный крохотными декоративными поделками из цветного стекла. Продавщица была под стать своему товару, тоже какая-то хрупкая, прозрачная и при этом разноцветная. На ней были надеты голубая кофта, фиолетовый шарфик, оранжевая юбка и зеленые колготки. Даже прядки волос у нее на голове были окрашены во все цвета радуги и торчали во все стороны, придавая продавщице сходство со взбесившимся ежиком.

Видение длилось всего лишь одну секунду. Олег даже не успел снять темные очки, которые носил, чтобы не пугать людей своим пустым, остановившимся и ничего не выражающим взглядом. И вот яркий солнечный день померк, и снова все вокруг Олега стало темным, лишь слегка разбавленным знакомыми серыми тенями.

Но теперь Олег знал, что надежда у него есть. И еще он знал, что этого петушка он обязательно у разноцветной продавщицы купит. Ведь это была первая вещь, которую он увидел за долгое время слепоты. И также он знал, кому подарит эту игрушку. Он подарит петушка своей теще. Она это честно заслужила. Это ведь благодаря теще он оказался в этом замечательном месте, где вновь обрел возможность видеть.

– Сколько? – внезапно охрипшим голосом произнес он.

Продавщица сказала, он заплатил, а потом побрел к санаторию, уже не считая шаги и озабоченный лишь тем, чтобы не повредить хрупкое стеклянное чудо, которое лежало у него в кармане. С тех пор он часто сворачивал к этому прилавку и, невзирая на протесты своих знакомых, обязательно выбирал и покупал одну из стеклянных игрушек.

В душе он надеялся, что сумеет еще хотя бы разочек прозреть. Но тщетно. То ли потому, что рядом все время толклись другие люди, то ли по другой причине, но прежнего чуда больше не повторялось. И все же Олег не унывал. Он надеялся, что если один раз случилось, то случится и еще. А может быть, и не раз. Олег не признавался даже самому себе в том, как хочется ему вновь нормально увидеть мир. За время слепоты он уже и забыл, как прекрасно видеть все, что тебя окружает, какой это великий дар – зрение. Простенькое личико продавщицы, мелькнувшее всего на долю секунды, показалось Олегу самым волшебным видением. И он стремился к ней раз за разом, все надеясь и ожидая чуда.

Но заговорить с ней он стеснялся. Да и что бы он ей сказал? Так что он молчал, лишь скупая стеклянные безделушки в таких количествах, что вызвал насмешки знакомых.

– Для кого ты скупаешь весь этот хлам? – пренебрежительно поинтересовался у него Димка – сосед по палате, совсем молодой еще парень, тем не менее обремененный уже тремя девчонками, старшая из которых ходила в первый класс, а младшая еще вопила в пеленках.

От обилия женского пола у себя в доме Димка даже получил нервный стресс, выразившийся в сильнейших головных болях, которые начинали его мучить, стоило лишь бедолаге услышать рядом с собой детский или женский голос.

– Так для кого ты берешь эти стекляшки?

– Для тещи. В подарок.

– А-а-а… – многозначительно протянул Димка. – Ну, для тещи, тогда, конечно, и такой хлам подойдет!

Олег ничего ему не ответил. По телефонным звонкам от домашних, которые преследовали его приятеля на лечении, Олег понял, что причина недомоганий приятеля, скорей всего, кроется как раз не в жене или дочках, а в теще. Именно эта особа обладала столь высокочастотным тембром голоса, что у самого Олега голова начинала побаливать, хотя до него голос доносился, уже изрядно приглушенный расстоянием. А вот Димка, вынужденный вести диалог с тещей, страдал по полной. Нередко после вечернего диалога с тещей он принимался страдальчески стонать и вертеться на кровати. Олег понимал: у Димы вновь разболелась голова.

У Олега все было иначе. Ради своей тещи он был готов отдать все на свете. И поэтому самую дорогую ему игрушку он, вернувшись домой, подарил ей в первую очередь.

Олег уже собирался рассказать теще и о том, что поездка его не прошла даром, он начал поправляться, но Раиса Никитична неожиданно перебила его.

– Олежек, мне тебе кое-что сказать надо, – осторожно произнесла теща.

Олег был готов поклясться, что на лице у нее проступило виноватое выражение.

– Что случилось?

– Я ведь теперь не одна, Олежек.

– В каком это смысле? Вы с кем-то познакомились? С мужчиной?

Олег был бы этому только рад, но теща развеяла его мысли одной короткой фразой:

– Нет, от мужчин меня тошнит. Ох, прости, Олежка, не о тебе речь. Ну, ты понимаешь.

– Понимаю, – пробормотал Олег, хотя, по правде сказать, ровным счетом ничего не понимал.