Конгресс футурологов

- Если мы галлюцинируем, то очнемся, а если нет, решительно ничего не случится, - заверил меня профессор и положил себе в рот бледно-розовую пастилку.

Я тоже извлек пастилку из мокрого пакета и проглотил ее. Над нами грохнула крышка люка, и голова в шлеме десантных войск рявкнула:

- Живо наверх! Давай торопись, подымайся!

- Вертолеты или мини-ракеты? - понимающе спросил я. - А по мне, господин сержант, идите куда подальше.

И я уселся под стеной, скрестив руки на груди.

- Свихнулся? - деловито спросил сержант у Троттельрайнера, который уже взбирался по лесенке. Люди в подвале зашевелились. Стэнтор попытался приподнять меня за плечи, но я оттолкнул его руку.

- Предпочитаете остаться? Ради Бога...

- Нет, не так. "Бог в помощь!" - поправил я его.

Один за другим они исчезали в открытом люке; я видел вспышки огня, слышал команды десантников, по приглушенному свисту догадывался о запуске очередной мини-ракеты. "Странно, - размышлял я. - Что это, собственно, значит? А может, я галлюцинирую за них? Per procura? [Здесь: по доверенности (лат.).] И что, теперь мне торчать здесь до Судного дня?"

И все же я не двигался с места. Люк захлопнулся, я остался один. Фонарик стоял торчком на бетоне; тусклый круг света, отраженный от сводчатого потолка, освещал подвал. Прошли две крысы со сплетенными хвостами. Это что-нибудь да значит, подумал я, но лучше не ломать голову попусту.

В канале послышались всплески. Ну, ну, чья теперь очередь? Клейкая поверхность воды расступилась, из нее вынырнули пять отливающих чернотой силуэтов - водолазы в очках, кислородных масках и с автоматами. Один за другим они выскакивали на бетон и направлялись ко мне, полягушачьи хлюпая ластами.

- Наbla usted espanol? [ Вы говорите по-испански? (исп.)] - обратился ко мне первый из них, стягивая с головы маску. Лицо у него было смуглое, с усиками.

- Нет, - ответил я. - Но вы наверняка говорите по-английски? Так ведь?

- Какой-то нахальный гринго, - бросил тот, с усиками, второму. Все, как по команде, сдернули маски и взяли меня на мушку.

- Что, в канал? - спросил я с готовностью.

- К стенке! Руки вверх, да повыше.

Дуло уперлось мне под ребро. Ну до чего же подробная галлюцинация, подумал я; даже автоматы обернуты в полиэтиленовые мешки, чтоб не промокли.

- Их тут больше пряталось, - заметил водолаз с усиками, обращаясь к соседу, плотному и черноволосому, который пытался зажечь сигарету. Видно, он-то и был у них главный. Они осмотрели наше кочевье, с грохотом пиная банки из-под консервов и опрокидывая надувные кресла; наконец офицер спросил:

- Оружие?

- Обыскал, господин капитан. Нету.

- Можно опустить руки? - спросил я, по-прежнему стоя у стены. - А то затекли уже.

- Сейчас навсегда опустишь. Прикончить?

- Ага, - кивнул офицер, выпуская дым из ноздрей. - Хотя нет! Отставить! скомандовал он.

Покачивая бедрами, он подошел ко мне. На ремне у него болталась связка золотых колец. "Удивительно реалистично!" - подумал я.

- Где остальные? - спросил офицер.

- Вы меня спрашиваете? Выгаллюцинировали через люк. Да вы и так знаете.

- Чокнутый, господин капитан. Пусть уж лучше не мучается, - сказал тот, с усиками, и взвел спусковой крючок через полиэтиленовую оболочку.

- Не так, - остановил его офицер. - Продырявишь мешок, дурень, а где взять другой? Ножом его.

- Извините, что вмешиваюсь, - заметил я, немного опустив руки, - но мне все же хотелось бы пулю.

- У кого есть нож?

Начались поиски. "Разумеется, ножа у них не окажется! - размышлял я. - А то все кончилось бы слишком быстро". Офицер бросил окурок на бетон, с гримасой отвращения раздавил его ластой, сплюнул и приказал:

- В расход его. Пошли.

- Да, да, пожалуйста! - торопливо поддакнул я.

Это их удивило. Они подошли ко мне.

- На тот свет торопишься, гринго? С чего бы? Ишь как упрашивает, каналья! А может, пальцы ему отрезать и нос? - переговаривались они.

- Нет-нет! Прошу вас, господа, сразу, без жалости, смело! - ободрял я их.

- Под воду! - скомандовал офицер.

Они опять натянули на себя маски; офицер отстегнул верхний ремень, достал из внутреннего кармана плоский револьвер, дунул в ствол, подбросил оружие, как ковбой в заурядном вестерне, и выстрелил мне в спину. Нестерпимая боль пронзила грудную клетку. Я начал сползать по стене; он схватил меня сзади за плечи, повернул лицом к себе и выстрелил еще раз, с такого близкого расстояния, что вспышка ослепила меня. Звука я уже не услышал. Потом была кромешная тьма, я задыхался - долго, очень долго, что-то тормошило меня, подбрасывало, хорошо бы, не "скорая помощь" и не вертолет, думал я; окружающий мрак стал еще чернее, наконец эта тьма растворилась, и не осталось совсем ничего.