Кони, кони…

Джон Грейди выкурил сигарету, затем сделал углубление в тулье шляпы, положил туда камень и, улегшись на траву, прикрыл этой утяжеленной шляпой лицо. Он пытался понять, какой сон будет к удаче. Он представил ее на вороном скакуне. Она ехала с прямой спиной, шляпа сидела на ней ровно, и волосы развевались на ветру, а потом она повернулась и улыбнулась, и еще он запомнил ее взгляд. Потом он подумал о Блевинсе. Он вспомнил выражение его лица, когда тот отдавал ему свои песо. Однажды в Сальтильо ему приснилось, что к нему в камеру пришел Блевинс и они рассуждают о том, что такое смерть. Блевинс говорил ему, что в ней нет ничего страшного, и Джон Грейди соглашался. Джон Грейди подумал, что если ему опять приснится Блевинс, то, может, мальчишка наконец-то оставит его навсегда и заснет вечным сном с такими же, как он, бедолагами. Трава шуршала на ветру, и Джон Грейди заснул под это шуршание, но никаких снов не увидел.

Обратно он ехал через пастбища. Из-под деревьев выходили коровы, спасавшиеся там от дневной жары. Проезжая мимо одичавшей яблони, Джон Грейди сорвал яблоко, надкусил, но оно оказалось зеленым, твердым и горьким. Он спешился и повел коня по бывшему яблоневому саду в поисках падалицы, но ничего не нашел ― наверное, все поели коровы. Потом они подъехали к заброшенному дому. Двери там не было, и Джон Грейди въехал на жеребце внутрь. Часть стропил кто-то снял ― наверное, охотники и пастухи пустили их на дрова, разводя костры прямо на полу. К стене была прибита телячья шкура. У окон не было не только стекол, но и переплетов, которые тоже, скорее всего, пошли на дрова. Казалось, жизнь, некогда кипевшая в этих стенах, вдруг внезапно и необъяснимо оборвалась. Жеребцу тут явно не понравилось, и Джон Грейди, тронув его бока каблуками и натянув поводья, развернул его, и они выехали наружу. Останки дома и сада быстро остались позади и скрылись из вида. Они ехали по заболоченному лугу к дороге. Воздух слегка опьянял, над головами человека и коня ворковали голуби, и Джон Грейди время от времени пускал в ход поводья, чтобы конь не ступал в свою собственную тень, что порядком волновало его.

Джон Грейди умылся под краном в коррале, сменил рубашку, стер пыль с сапог и пошел к бараку. Уже стемнело. Пастухи отужинали и теперь сидели под рамадой и курили.

Джон Грейди поздоровался, услышав в ответ:

Эрес ту, Хуан?[136]

Кларо.[137]

Возникла пауза, потом кто-то из мексиканцев сказал ему «добро пожаловать». Джон Грейди поблагодарил.

Он сидел, курил и рассказывал, что с ним произошло. Пастухи поинтересовались, как поживает Ролинс, который был для них ближе, чем он, Джон Грейди. Узнав, что Ролинс сюда больше не вернется, они огорчились, но кто-то резонно заметил, что человек теряет много, когда покидает свою родину. Не случайно ты рождаешься именно в этой стране, а не в какой-то другой. И еще кто-то сказал, что погода, ветры, времена года не только создают поля, холмы, реки, горы, но и влияют на судьбы людей и передают это из поколения в поколение, и с этим нельзя не считаться. Они также поговорили о коровах, лошадях, о молодых кобылах, у которых началась течка, о свадьбе в Ла Веге и похоронах в Виборе. Никто не упомянул ни хозяина, ни Альфонсу. Никто и словом не обмолвился о хозяйской дочке. В конце концов Джон Грейди пожелал им доброй ночи и направился к хозяйскому дому. Он подошел к двери и постучал. Некоторое время никто не отзывался, тогда он снова постучал. Наконец на пороге появилась Мария, и он понял, что Карлос только что вышел из ее комнаты. Она посмотрела на часы над раковиной.

Йа ас комидо[138] ―, спросила она.

Но.

Сьентате. Ай тьемпо.[139]

Он сел за стол, и она поставила разогреваться сковородку с жареной бараниной с подливкой, а потом, несколько минут спустя, принесла ему полную тарелку и кофе. Она закончила мыть посуду, вытерла руки фартуком и без нескольких минут десять вышла из кухни. Затем она вернулась и остановилась на пороге. Джон Грейди встал из-за стола.

Эста эн ла сала[140], сказала она.

Джон Грейди прошел через холл в гостиную. Дуэнья Альфонса стояла с очень официальным видом. Она была одета с элегантностью, от которой веяло холодом. Она прошла к столу, села и жестом предложила Джону Грейди сделать то же самое.

Он медленно прошел по ковру с орнаментом и тоже сел. За ее спиной на стене висел гобелен, на котором изображалась встреча двух всадников на дороге. Над дверями в библиотеку была прикреплена голова быка с одним рогом.

Эктор был уверен, что ты больше здесь не появишься. Я говорила, что он ошибается.

Когда он вернется?

Не скоро. Но так или иначе, он вряд ли захочет тебя видеть.

По-моему, я имею право на объяснение.

А по-моему, баланс уже подведен, причем в твою пользу. Ты принес большое разочарование моему племяннику и, не скрою, немалые расходы мне.

Не сочтите за дерзость, мэм, но я и сам испытал некоторые неудобства.

Полицейские уже однажды приезжали сюда. Но мой племянник отправил их назад с пустыми руками. Он хотел провести свое собственное расследование. Он был уверен, что их версия ошибочна.