Коньки и Камни (ЛП)

Генри припарковался перед высоким зданием и посмотрел на меня. "Ты улыбаешься последние четыре мили, чудачка", — сказал он, не в силах скрыть свою мальчишескую ухмылку.

"Ничего не могу с собой поделать", — ответила я. "Наконец-то я…" Свободна. "Здесь".

"Это твои владения", — заметил он, без труда взваливая на плечи мой багаж, пока вел меня в величественное здание. Общежитие "Арктик Эдж" предназначено только для студенток. Мужчины не допускаются, если только они не находятся в общей зоне, в соответствующие часы или у них есть прямое разрешение. Это значит, что никаких парней".

Я закатила глаза. "Я не замужем, помнишь?" спросила я.

"Может, в том разрыве было что-то хорошее", — пробормотал он себе под нос.

Я тоже закатила глаза. Впереди возвышалось общежитие — архитектурное чудо, излучающее сочетание классической элегантности и современного комфорта.

Вход в общежитие украшали витиеватые арки и полированный мрамор, а величие шептало о традициях и исключительности.

Пока мы поднимались по лестнице, я разглядывала замысловатые узоры, украшающие стены. Полированные коридоры, увешанные портретами уважаемых выпускников и почетными грамотами в рамочках, создавали картину наследия и стремления.

"Здесь есть лифт?" спросила я.

Генри покачал головой. "Эти здания были построены еще в двадцатые годы, и декан Вествуд хочет сохранить традиции".

Я насмешливо хмыкнула. "Может, Брук сможет что-то с этим сделать", — сказала я себе.

Я сомневалась, что отец прислушается к ней, но в Брук всегда было что-то такое, что помогало ей добиваться своего, несмотря ни на что. Она была из той же семьи, что и моя, но при этом была такой яростной и независимой, что это сбивало меня с толку. Долгое время я ей завидовала. Но теперь я была рада познакомиться с ней. Я хотела учиться у нее, быть настолько уверенной в том, кто она есть, даже если это противоречило семейным ожиданиям.

Мы направились вверх по лестнице. Пока мы шли, я старался не обращать внимания на напряжение в ногах. К тому времени как мы добрались до моего этажа, я запыхалась и была уверена, что мое лицо в пятнах.

Генри, с другой стороны, даже не вспотел.

Засранец.

Мы вышли в коридор и прошли мимо нескольких девушек, которые захихикали, заметив его. Их смех танцевал в воздухе, мимолетно отвлекая Генри, который, казалось, не замечал этого, все его внимание было приковано к нашему пути.

Я закатила глаза.

На самом деле они были симпатичными.

Неужели мой брат был из камня? Не может же быть, чтобы он был верен своей невесте?

Я нахмурилась, мне стало любопытно, но я знала, что сейчас неподходящее время спрашивать.

Мои нервы представляли собой симфонию волнения и тревоги: предвкушение новой обстановки смешивалось с опасениями по поводу неизвестности, которая меня ожидала.

Он остановился в конце длинного коридора. Мы оказались прямо перед предпоследней дверью справа. Генри посмотрел на меня сверху вниз. "Брук рядом с тобой, вон там. Он указал на последнюю дверь рядом с моей. "Видимо, она потянула за несколько ниточек, чтобы вы двое…"

Не успел Генри договорить, как дверь распахнулась, и передо мной возникла Брук, которая бросилась ко мне и крепко обняла. Ее волнистые светлые волосы каскадом рассыпались по веснушчатому лицу, а лесные зеленые глаза блестели от возбуждения. "Минка, боже мой! Я ждала тебя!"

Когда она наконец отпустила меня, Брук повернулась к Генри, ее энтузиазм едва сдерживался. "Спасибо, Генри!"

Генри посмотрел на нас обоих с видом снисходительной фамильярности и слегка покачал головой. Он оставил мой багаж в комнате общежития.

"Я оставлю вас двоих поговорить", — сказал он с отеческим кивком и слабой улыбкой, после чего вышел, и дверь мягко закрылась за ним.

Когда Брук проводила меня в комнату общежития, мое сердце заколотилось от благодарности за ее заботу.

"Как только папа согласился, чтобы ты жила рядом со мной, я отправилась в магазин и купила все необходимое", — сказала она. "Я хотела быть уверена, что к твоему приезду комната будет готова. Мы не можем терять ни секунды!"

Комната встретила нас взрывом красок, каждый оттенок, казалось, был подобран вручную, чтобы вызвать ощущение вибрации и тепла. Стены были украшены яркими гобеленами, а сказочные огоньки переплетались между собой, создавая мягкое, неземное сияние во всем помещении.

У противоположной стены стояла кровать с уютными пледами лазурного и пурпурного оттенков. Над кроватью висела фотография Какаши Хатаке с его загадочным взглядом, наблюдающим за нами.

"О, боже мой", — сказала я, когда увидела ее.

"Разве тебе не нравится?" — спросила она. "Если бы ты не привела сюда парня, Какаши-сенсей определенно наблюдал бы за вашим сексом".

Я начала смеяться и игриво толкнула ее. "О, Боже!" повторила я, на этот раз скорее с недоверием, чем с энтузиазмом.