Конкистадор из будущего. «Мертвая петля» времени

На корабль установили лебедки и тали, повесили шлюпки и проверили технику их спуска на воду. По крайней мере при отсутствии волнения все прошло без нареканий. Повторно надо будет испытать во время пробного выхода в море. То же касается работы насосов и всего остального оборудования. Пока же гоняли команду «всухую», отрабатывая действия при аварийных ситуациях.

В общем, в две недели мы уложились. Почти. Просто вместо отправления в путешествие точно к окончанию этого срока корабль отплывал на ходовые испытания. Конечно, лучше бы их проводить на не загруженном до ватерлинии судне, но выбора не оставалось – время уже конкретно поджимало. Так что испытания будут проходить в условиях, максимально приближенных к «боевым».

И вот ранним утром этого знаменательного дня на борт первого в этом мире трансатлантического корабля (о чем мало кто из присутствующих догадывался) поднялась шикарно разодетая по столь праздничному случаю делегация, состоявшая из меня, Анны, Цадока и представителя фирмы-изготовителя Николло Спинолы. На палубе нас встречал торжественно выстроенный экипаж во главе с капитаном Джакомо Колани и главным мастером верфи, ответственным за постройку судна, маленьким толстячком по имени Гаспаро.

Однако, прежде чем перейти на борт, мы с Анной остановились на сходнях для выполнения неизвестного здесь пока ритуала. Я передал девушке бутылку бургундского, специально прихваченного за неимением положенного по традиции шампанского, которую она, как и было заранее оговорено, на глазах ошеломленной публики благополучно грохнула о борт новорожденного корабля. Прямиком под только вчера выведенным под трафарет золоченой краской названием: «Царица Савская». На двух языках – латыни и иврите. Вообще-то бить бутылку положено при спуске на воду, но, когда происходило данное событие, мы в Геную еще не прибыли. Можно было и совсем не бить, я не суеверен, однако считал необходимым поднять чем-нибудь необычным дух неопытного экипажа и заодно отвлечь внимание многочисленных зрителей из числа местного населения и работников верфи от более важных деталей нашей подготовки. Так что принятый в моем мире ритуал пришелся как нельзя кстати, вызывая полезную ассоциацию с принятым на еврейских свадьбах битьем стакана женихом. Типа теперь это судно по полному праву принадлежит нам. Что почти соответствует действительности – на днях мы выплатили семейству Спинола вторую треть от стоимости корабля. Последние же пятьдесят килограммов серебра – только после успешных ходовых испытаний.

Кстати, господин Николло вовсе не обязан был нас сопровождать, и я бы даже обрадовался его отсутствию на борту. Слишком много тут имелось вещей, которые не хотелось «светить». Однако отказать старому морскому волку, всерьез заинтересованному необычным парусным вооружением и другими деталями нового корабля, мы не осмелились. Это могло вызвать никому не нужные подозрения. Так что – пусть смотрит, ничего не поделаешь.

Тянуть кота за хвост не стали и, не медля, отдали швартовы. На корме взвился подхваченный утренним бризом наш свежепридуманный флаг – белое полотнище с двумя голубыми полосами и шестиконечной звездой со вписанным в нее серпом и молотом, вызвав удивленный вздох в толпе провожающих. Пользуясь только небольшими треугольными парусами на бушприте, отошли от причала. Кстати, так как я ни разу не морской человек и не собирался запоминать зубодробительные названия парусов, а у местных за почти полным отсутствием многомачтовых кораблей подобная терминология еще не выработалась, пришлось придумывать ее самому. В данном случае, для упрощения дела, решил-таки изобрести велосипед, а не тупо копировать непонятные слова из морских справочников моего мира. Поэтому разработал простые и четкие буквенно-цифровые обозначения. Мачта называлась латинской буквой в алфавитном порядке, начиная с носа, а парус на ней – цифрой, начиная с самого нижнего. Таким образом, в данный момент корабль двигался под парусами А-один и А-два. Система оказалась удобной и поддавалась расширению вплоть до почти бесконечного числа мачт и парусов, буде возникнет такая надобность.