Конкистадор поневоле

Провалялся он, как оказалось, долго - солнце уже клонилось к закату. Народу на улице практически не было, только ходили надутые, как индюки поляки (и не только поляки - судя по говору, сюда собралось отребье со всей Европы, и суржик, на котором они общались, поставил бы в тупик любого филолога). Ну, ничего удивительного - те, кто захотел и успел сбежать, были уже в городе, а остальные сидели по домам и не высовывались - авось не тронут. Наивные. Вон, трое орлов, изрядно пообтрепавшихся в походах, зато при оружии, тащат какую-то молодку. Для чего - понятно, куда - не важно. Баба вырывается и орет. Толку-то с тех воплей...

За очередным поворотом обнаружился тот умник, что оглушил Семена. Правда, узнал он его далеко не сразу. Обычный мужик, худощавый и жилистый, сидел на завалинке и аккуратно водил точильным камнем по клинку. Шворк, шворк... Звук этот привлек внимание Семена и, так получилось, вначале он узнал оружие, а затем уже его владельца. Ну а когда узнал, то остановился настолько резко, что один за конвоиров, не успев среагировать, с размаху влетел ему в спину.

- Слышь, командир, - к сожалению, в нынешнем состоянии в голову лезла только манера родного времени, причем, по большей части, хулиганистого детства. - Это как ты меня, а?

Точильщик не обиделся. Только поднял глаза и безразлично пожал плечами:

- Ты неправильно двигаешься. Совсем неправильно, - и вернулся к прежнему занятию. Шворк, шворк... А переспросить Семен уже не успел - конвоир, сообразивший, что здесь что-то не так и разозлившийся, с чувством врезал ему кулаком в спину. Семен едва удержал равновесие и, забыв про свои хотелки, шустро зашагал в указанном направлении, благо идти оказалось недалеко.

Польские главнюки, как и следовало ожидать, оккупировали самый большой дом, где наверняка строили коварные планы по захвату города, страны, планеты и, в перспективе, вселенной. Ну, чем там положено заниматься злодеям. А если по-простому, то сидели и пили - запах паршивой местной браги Семен почувствовал, еще только подходя к крыльцу.

Тем не менее, сколько бы они ни выпили, ясность мысли никто не потерял. Это Семену пришлось испытать на собственной шкуре. Конвоиры, втолкнув его в комнату, сразу же убрались куда подальше, оставив пленного один на один с неприятностями, и пришлось стоять, как сосна на горной вершине, а местные отцы-командиры изучали Семена внимательными, не злыми, а, скорее, безразличными глазами. И от этого безразличия становилось еще более неприятно.

Их было двое. Один - среднего роста мужчина, одетый в простую, даже на вид удобную одежду, сшитую, тем не менее, из дорогой ткани, это было видно невооруженным глазом. Он сидел и спокойно ел, ухитряясь делать это настолько вкусно, что у Семена предательски заурчало в животе. Рядом сидел, привалившись к бревенчатой стене и прихлебывая из глиняной посудины какую-то полужидкую кашу, священник. А может, монах, черт их разберет. Не православный, конечно, а вот католический или протестантский - хрен поймешь. Во-первых, одежда истрепана, а во-вторых, будь она даже в идеальном состоянии, Семен все равно не разбирался в нюансах покроя. Так что это с одинаковой вероятностью мог быть и католик, поскольку в Польше это течение христианства вроде бы основное, и протестант. Как-никак среди наемников много немцев, а там своя церковь и свои понятия для падре. В общем, обычный походный священник, наверняка не трус и не дурак. Трусы - они в походы не ходят, а дураки не пользуются авторитетом. Этот же, раз сидел здесь и вел себя по отношению к командиру (а кем же еще мог оказаться его сотрапезник) без малейшего подобострастия, что воспринималось как должное, авторитетом как раз мог похвастаться. В общем, опасный тип, и Семену он совершенно не понравился.

Кстати, отсутствием осторожности эти двое тоже не страдали - руки у Семена так и остались связанными. Оставалось лишь мысленно пообещать устроить этим умникам сюрприз и сосредоточиться на предстоящем общении. В том, что оно будет, Семен не сомневался - зря его, что ли, сюда пригнали?

Между тем, предводитель наемного воинства закончил, наконец, трапезу и соизволил обратить внимание на пленного. Точнее, продемонстрировали, что обратили внимание. Пауза, театральная, но, на взгляд Семена, избыточно затянутая, и вопрос:

- Откуда ты и зачем пришел?

Ни имени, ни фамилии, не спросили, и было это паршивым признаком. Не хотят, значит, забивать голову бесполезной информацией. А это, в свою очередь, означает, что шансы оказаться прикопанным где-нибудь в овраге, в перспективе очень велики. Хотя, может, здесь другие нравы?