Конкистадоры

– Чтобы распознать ваших богов и весь ваш обиход, – говорили они, – нужен немалый срок. Когда мы со временем все это узнаем, мы, конечно, изберем полезное и правильное. Если же теперь из любви к вам мы, старики, вдруг примем ваши обычаи, то что скажет наша молодежь? Жрецы и так уже грозят, что нас постигнут голод, мор и опустошительные войны.

По столь бесстрашному ответу можно было судить, что они предпочтут смерть отказу от своих богов.

Кортес готов был уже, как он это сделал в Семпоале, разбить идолов, уничтожить храмы и силой окрестить индейцев, но осторожный патер Ольмедо удержал разгорячившегося полководца от опрометчивого шага, сказав, что сначала следует завоевать всю Мексику. Монах яснее, чем сам капитан-генерал, понимал, что такой воинственный народ, как тласкальцы, не может быть силой обращен в чужую веру.

– Время еще не пришло, – увещевал он. – Хоть вы и сказали им много полезного, но все же этого недостаточно, чтобы они уверовали!

На одной из площадей города испанцы водрузили крест и каждый день отправляли возле него торжественное богослужение, на которое с большим интересом взирали тысячи ничего в нем не понимавших индейцев. По мнению хронистов, туземцы таким образом учились почитать религию завоевателей.

Хронисты Эррера и Солис утверждают, что само небо пришло на помощь конкистадорам: едва лишь они оставили Тласкалу, с неба спустилось светлое облачко и окутало покинутый крест ярким сиянием. Этот святой знак всю ночь излучал свет, подобно огненному столбу. То было знамение, которым небо подтвердило благородную миссию испанцев, несших христианское учение миллионам язычников.

Старый Хикотенкатль стал ближайшим советником испанцев и предложил им породниться с тласкальцами.

– Малинцин! – сказал он. – Чтобы окончательно утвердиться в нашей дружбе, прими еще один дар от нас: мы решили дать наших дочерей вам в жены, чтобы у нас с вами выросло общее потомство. 

Сам он предложил Кортесу свою дочь. Невест вскоре окрестили. Дочь Хикотенкатля была названа Луизой, и Кортес, взяв ее за руку, подвел к Педро де Альварадо, сказав, что это его младший брат и самый важный после него начальник, У Альварадо были светлые густые волосы, и индейцы называли его «Тонатиу», что означало «Солнце». С новыми союзниками породнились многие тласкальцы.

Реки крови и пепелища – вот путь Кортеса

«Не верьте ацтекам – дружба их вероломна». – Прибытие в город храмов Чолулу. – Тайный план уничтожения чужеземцев. – Марина раскрывает заговор. – Око за око, зуб за зуб! – Кровавая бойня в Чолуле.

К Кортесу снова прибыли посланцы Монтесумы с просьбой не задерживаться у неотесанных и вероломных тласкальцев, а поспешить в Чолулу, расположенную всего лишь в шести лигах от Тласкалы. Послы сообщили, что их властелин приказал Чолуле оказать белым чужестранцам хороший прием и обеспечить их войско всем необходимым, хотя они и не знали о ходивших в то время слухах, будто какой-то кудесник предсказал Монтесуме, что Чолула станет могилой чужеземцев.

Тласкальцам это приглашение показалось подозрительным, они сказали, что чолульцы народ коварный и продались ацтекам. В Чолуле стоит сильный ацтекский гарнизон. Зачем же, дескать, самим лезть в пасть зверя? Да и поход в Теночтитлан вряд ли, по их мнению, был бы разумным шагом: столица ацтеков сильно укреплена и расположена на островах. Испанцы окажутся там, как в западне. Монтесума – хитрый, коварный властелин.

– Не верьте его любезным речам, – предостерегали тласкальцы конкистадоров, – не верьте его смирению и дарам! Слова его лживы, а дружба вероломна!

Тласкальцы советовали не щадить ацтеков – ни старого, ни малого.

Каменные барельефы с изображениями ягуаров и орла.

Кортес, очевидно, и сам догадывался о грозящей опасности, но не хотел отказаться от похода на Чолулу, ведь опасность подстерегала его повсюду. Кортес хотел показать, что воины-европейцы ничего не боятся и не уклоняются от сражений. Конкистадоров сопровождали шесть тысяч тласкальцев.

Чолула была большим, чистым, красивым и благоустроенным городом.

Белые пришельцы были встречены населением города дружелюбно, с большим почетом. Зато тласкальцев – злейших врагов ацтеков – в город не впустили. По совету испанцев, они разбили свой лагерь за пределами города и обнесли его укрепленным валом.