Конкурс киллеров

   – Не надо звонить Коляну, – я сразу пошла на попятный. – Ты победила, мы пойдем вместе. Если, конечно, сумеем договориться с Люськой и она согласится выдать нас за своих девиц.

   Договориться с Люсей труда не составило. Правда, я не сказала ей, что пойду в гости к бизнесмену не одна: мадам Холодова весьма трепетно относится к внешности своих барышень, знай она, что «косить» под ее девочку будет шестипудовая Ирка, пожалуй, могла бы и заболеть.

   Впрочем, и моя собственная наружность была подвергнута резкой критике. Законодательница мод последовательно заклеймила позором мой костюм, макияж и прическу и отправила меня на переделку в салон красоты «Фэйри-Фэйс».

   – Скажешь, что ты от меня, – по-свойски перейдя на «ты», наказала мне мадам. – И спросишь Мусю. Мусечка – супермастер, справится даже с твоей красотой!

   Пропустив мимо ушей недвусмысленный намек на крайнее несовершенство моей внешности, я вручила Ирке бумажку с адресом салона, пересчитала деньги в кошельке и со вздохом полезла в недра сумки в поисках кредитной карточки. Внутренний голос подсказывал мне, что жалкими остатками наличности в сумме двухсот рублей в салоне обойтись не удастся.

   – Салон красоты «Фэйри-Фэйс», – невыразительным голосом замордованного усталостью таксиста объявила Ирка, причаливая «шестерку» вблизи искомого заведения. – Странно, я всегда думала, что «Фэйри» – это средство для чистки грязной посуды!

   – Может, именно этим средством будут тереть наши с тобой морды, чтобы придать им дивную свежесть и стойкий блеск, – предположила я, выбираясь из машины и оглядываясь.

   Наша скромная «шестерка» стояла в одном ряду с дорогущими иномарками, сильно напоминая собой тронутый кариесом одинокий медвежий клык в безупречном жемчужном ожерелье. Чувствуя себя несколько неуютно, я толкнула задребезжавшую медными погремушками дверь и вошла в неумеренно кондиционированное помещение, наводящее на мысль о ледовых просторах Арктики. Только представьте себе: вокруг ослепительно белые стены, такой же потолок, блестящий голубой кафель на полу, плюс всюду зеркала, плюс дикий холод – и ни одной живой души!

   – Наверное, нам туда, – пробормотала рассудительная Ирка, указывая на стеклянную дверь рядом с пустующей конторкой. – Ну что, пойдем? Или подождем, пока нам навстречу выбежит какой-нибудь приветливый пингвин?

   – Иди ты первая, – я плюхнулась на белый кожаный диванчик, оказавшийся мягким, как сугроб. – Спроси Мусю, она все сделает!

   – Но платишь ты, – предупредила подруга, исчезая в соседнем помещении.

   Из соседней комнаты до меня донеслись жизнерадостные голоса, звуки музыки, невнятный шум и стрекот каких-то механизмов, повеяло приятно теплым воздухом. Потом дверь за Иркой плотно закрылась, и снова стало тихо.

   Поворочавшись в мягком диване-сугробе, я приняла максимально удобную позу и сама не заметила, как задремала.

   И привиделось мне, будто я молодой пингвин, весело качающийся на волнах Северного Ледовитого океана в обществе себе подобных. Водяные валы, похожие на глыбы зеленого стекла, блистали в лучах солнца под безоблачно-синим небом, радужно искрился величественный айсберг – место моей нынешней прописки, радушно скалил клыки добродушный морж, складчатый, как шарпей. Мои пернатые собратья весело гомонили, и был среди них какой-то игриво настроенный симпатичный пингвин противоположного пола, норовящий заключить меня в свои объятия. Я кокетливо закрывалась крылом, смущенно ковыряла снег перепончатой лапой и мастерски строила кавалеру глазки. Разбудило же меня дуновение ветра и усилившееся волнение вод. Капризно пробормотав:

   – Убери от меня свои ласты! – я проснулась.

   – Пардончик, – извиняюще улыбнулась мне юная девушка, энергично устраивающаяся на волнующемся диванчике рядом со мной.

   – Простите, – сказала я то же самое, только по-русски. – Это я не вам, это я со своим пингвином разговаривала…

   – У тебя пингвин? – Девчонка наклонилась к полу, очевидно, высматривая гипотетическую птицу.

   – Не с собой, – разочаровала ее я.

   – Жалко! А я тут как-то встретила тетку с кроликом, – оживленно поведала мне барышня – на вид ей было лет семнадцать, не больше. – Какой-то особый был кролик, не для еды, из Парижа привезенный. Черный, толстый, с тупой мордой и короткими ушами – может, помесь с персидским котом? Такой кролик-мулат? Не знаю! Его к Мусе привели трехцветное мелирование сделать и маникюр со стразами. Или правильнее будет сказать, педикюр? У кролика же рук нет, только ноги?

   – У него и ног нет, у него лапы, – машинально поправила я, пытаясь представить себе кроля с украшенными каменьями когтями и разноцветными прядками в шубке: получалось какое-то чудовище! – А что, разве Муся и с животными работает?

   – Да Муся работает с кем угодно, – хихикнула девчонка. – С людьми, с кроликами, с пингвинами – и вообще с любым уродцем, у которого достаточно денег! Вот ты, например, кто? «Новорусская» жена или любовница какого-нибудь толстолобика?

   Я тихо крякнула:

   – Нет, я от Люси Холодовой пришла.

   – А, знаю, из модельного агентства! – кивнула девушка. – Я сама раньше там работала! А ты что, новенькая?