Конкурс киллеров. Красота спасет мымр

Короткими перебежками подобравшись к окруженной старыми каштанами площади перед Домом культуры, я осторожно выглянула из-за дерева и удивленно замерла: памятников на площади было два. Зеленовато-бронзовый Ильич и еще один монумент, пониже и без постамента, своими формами навевающий воспоминание о язвительной сатире на памятник какому-то из августейших Александров: «На столе стоит комод, на комоде бегемот». За вычетом стола и комода здесь было то же самое.

В ветвях надо мной пугающе зашебуршало, и мне на голову упал каштан. Я отмерла и поняла, что вижу перед собой бронзово-загорелую и каменно-неподвижную Ирку.

– Ты живая или как? – незаметно подкравшись к ней сзади, поинтересовалась я.

– То же самое я хотела знать о тебе, – живо обернулась подруга. – Ой! Да ты ли это?

– Я, я, кто же еще?

– Какой-нибудь латышский стрелок, – пожала плечами Ирка.

– Почему? А, тебя мой костюм смущает, понимаю… Слушай, Ир, давай отойдем в сторонку, – я потащила подругу в аллею, обсаженную густыми голубыми елями.

– Что, так плохо? – Ирка с сочувствием смотрела, как я затравленно оглядываюсь по сторонам.

– Не поверишь, меня пытаются убить, – не переставая озираться, ответила я. Немного подумав, забралась под раскидистую ель, уселась на хвойную подстилку и поманила Ирку.

Кряхтя, подруга втиснулась под елочку:

– Подробнее можно?

– Можно и подробнее, – кивнула я. – Значит, так. Заходим мы с Вадиком – ты его не знаешь, это наш оператор-стажер, в трамвай, а там Владимир Усов, его ты тоже не знаешь и уже не познакомишься, убили его…

– Как, и его тоже?

– Ну, пока только его, – нахмурилась я. – Я-то еще цела, хотя кто-то очень старается сжить меня со свету: тормоза в машине испортил, бревно на голову сбросил…

– Попал?

– С ума сошла?! Я похожа на человека, выдержавшего удар бревном по голове?! – возмутилась я.

– Гм, – хмыкнула Ирка.

– Мимо оно пролетело, к счастью. А я, тоже к счастью, пролетела мимо открытого люка. А потом в меня стреляли, но попали в манекен…

– Перепутали? – уточнила Ирка.

– Меня можно перепутать с манекеном?! – опять возмутилась я.

Ирка снова хмыкнула и выразительно оглядела меня с головы до ног.

– Нет, не перепутали, просто промахнулись. Понимаешь, я шла, а манекен стоял…

– Это существенное отличие, – заметила Ирка.

– Ты будешь меня слушать или нет?!

– Буду, но не сейчас, – толстокожая Ирка мое благородное негодование проигнорировала. – В данный момент меня интересует другое. Машину мою где чинят?

– В «Кентаврии».

– Понятно.

Кивнув, подруга тут же набрала номер автосервиса, выяснила, что «шестерка» уже в полном порядке, и попросила немедленно пригнать ее к ДК ЖМК – владелец мастерской Сережа Крячковский был нашим общим приятелем, и его фирма оказывала нам услуги в более широком, нежели иным клиентам, диапазоне.

За полчаса, проведенные в ожидании транспорта под раскидистой елью, я успела рассказать Ирке почти все подробности. Умолчала только о Мурике, не желая раньше времени нарваться на скандал: то, что у нее на постое не только я, мой кот и моя собака, но и совершенно посторонний удавчик, Ирка наверняка переживет трудно.

На стоянку у Дома культуры, сигналя и мигая фарами, вкатил наш «жигуленок», из него выпрыгнул радостно ухмыляющийся шестнадцатилетний сын владельца мастерской.

– Привет, теть Лен, теть Ир! – скороговоркой выпалил пацан, отдавая Ирке ключи от машины.

– Привет, Александр Сергеевич, – кивнула я. – Спасибо тебе!

– Не, эт вам спасибо, – лучезарно улыбнулся подросток. – Если бы не вы, когда бы я еще сам по городу порулил! Тачки нормальных клиентов батя мне не доверяет!

– Устами младенца, – вздохнула Ирка.

Парнишка вприпрыжку умчался к троллейбусной остановке. Подруга с укором посмотрела на меня, снова тяжело вздохнула и сказала:

– Ты, горе мое горькое, триста тридцать три несчастья! Давай, садись в машину!

Хоронясь под елочками, я прокралась к «шестерке».

– Куда ты лезешь, ненормальная?! – рявкнула Ирка. – За руль я сама сяду! А ты дуй на заднее сиденье, ложись там и носу наружу не высовывай, пока я не разрешу!

Я безропотно свернулась калачиком на коротком диванчике. Ирка села за руль, тронулась с места, и мы покатили по городу, а куда именно – я видеть не могла.

– Мы куда? – не выдержав неизвестности, через некоторое время поинтересовалась я.

– Мы домой, – буркнула Ирка. – Куда же еще? Там спокойно, ограда высокая, ворота и двери крепкие, во дворе злая собака, у меня в кабинете газовый пистолет, так что ты будешь в безопасности. Не могу видеть, как нормальный человек крадется на цыпочках, вздрагивая от каждого шороха!

– Насчет злой собаки ты преувеличиваешь, – подала я голос, усмотрев возможность кстати сообщить подруге о присутствии в доме Мурика. – Томка – добродушная зверюга, но у нас все-таки есть хороший сторож, по-настоящему опасный!

– Кто такой? – спросила Ирка, сворачивая на проселок: я поняла это по тому, как меня затрясло.

– Мурик, – ответила я, не спеша вдаваться в подробности. – Ирка, загоняй машину во двор, я не выйду, пока ты ворота не закроешь! Мало ли, вдруг за домом уже следят!