Конкурс убийц

— В любом случае я так думаю, что вы более компетентны и сможете разобраться в этой истории лучше, чем… — Ирина Яковлевна не договорила, давая понять, что и так все понятно.

Внимательно наблюдавшая за диалогом Мария, взглянув на мужа, поняла, что он готов ответить назойливой даме резкостью, и решила вмешаться.

— Знаете, — сказала она миролюбиво, посмотрев на Реус, — мы и сами думаем так же, как и вы. Обещаю, что наши мужья сделают все возможное, чтобы найти убийцу. Но вы ведь понимаете, что расследование будет неофициальным. Они, — Мария посмотрела на мужа и Станислава, — не имеют права вмешиваться в официальное расследование.

— Боже! Да хоть бы и так. Пусть неофициально. Мы поможем, чем сможем. Правда ведь, Ирина Яковлевна?! — воскликнул Переделкин.

— Конечно. — Тонкая бровь Реус многозначительно приподнялась.

— А теперь можно, мы спокойно доедим наш завтрак? — тихо, но тоном, не терпящим возражения, спросил Лев Иванович.

— Прошу нас простить, — ничуть не смущаясь и абсолютно не жалея о своем бесцеремонном вторжении, ледяным тоном произнесла Реус и, развернувшись, отправилась к столику, за которым за ними внимательно следили три пары глаз.

— Э-э-э, извините нас, что помешали, — чуть ли не расшаркался Переделкин и тоже поспешил ретироваться.

— Вот увидите, спокойно расследовать нам это дело они не дадут, — проворчал Лев Иванович, отодвигая от себя уже остывший кофе.

Глава 7

Едва они встали из-за стола и направились к выходу из кафе, как все вокруг них оживились. Посетители начали оглядываться на них и перешептываться еще активнее. Несколько человек торопливо стали заканчивать свой завтрак и расплачиваться с официантом с явным намерением последовать за всей их компанией.

Наталья и Мария вели себя так, словно не замечали ничего странного, и спокойно прошествовали через зал. Станислав Крячко находил ситуацию забавной и тоже шел, улыбаясь и кивая налево и направо, отвечая на приветственные кивки в их сторону. Один Лев Иванович тяготился этим повышенным вниманием и, хмурый, заложив руки за спину, шагал, не глядя по сторонам.

— Это еще только цветочки, — ворчал он в спину Станиславу. — Ягодки будут, когда мы и выйти из номера не сможем, чтобы не наткнуться на какого-нибудь писаку, дежурящего у наших дверей.

Его прогнозы начали сбываться сразу же по выходе из лифта. На этаже была тьма народу. Причем это были не только гости отеля — писатели, журналисты и рецензенты, но и персонал гостиницы — парочка горничных, какой-то тип в униформе — не то посыльного, не то шофера отеля — и один из дежурных охранников. Гуров и Крячко сразу же выделили их из всей толпы и, переглянувшись, молча шагнули в их сторону, тогда как их жены спокойно направились к номеру, где остановились Гуровы.

— Здравствуйте, — поздоровался Гуров за руку с охранником. — Это хорошо, что вы тут стоите, но вот почему столько народу на этаже? Разве вы не должны следить, чтобы люди не толкались возле места преступления?

— Ну, в общем-то, я тут и стою, чтобы безобразий никаких не случилось, — тут же нашелся с ответом немолодой уже охранник. — Но никто ведь близко к номеру не подходит. Да и вон, — кивнул он в сторону Андрея Лемешева, — оперативник стоит. Они и не посмеют приблизиться. А так-то чего мне их гонять? Писатели — народ любопытный…

Словоохотливый охранник и дальше бы объяснял то, что и без слов было видно и понятно, но Лев Иванович его перебил:

— Кто сегодня дежурил на этаже из горничных?

— Я, — пискнул кто-то за его спиной тонким девичьим голоском.

Лев Иванович оглянулся и увидел симпатичную девчушку лет девятнадцати-двадцати, круглолицую, с ямочками на щечках и с глазами, похожими на две черешенки. Кудрявые черные волосы горничной были спрятаны под бело-голубой платочек, и только одна непослушная завитушка выбивалась кокетливо на висок. Сама она была немного ниже среднего роста, стройная, но несколько полноватая, если сравнивать ее с теми критериями, которая современная мода навязывает всем девушкам ее возраста. Гуров невольно улыбнулся. Девчушка понравилась ему своей необычной внешностью и тем, как она держалась — скромно и чуть боязливо. По ней сразу было видно, что девушка она простая, и эта простота подкупала оперативника.

— Вас как зовут? — спросил он и, взяв ее за локоток, повел в сторону от остального народа. Станислав сразу же приступил к опросу второй горничной — худой и высокой женщины лет тридцати шести, крашеной блондинки, которая назвалась Катериной. Гуров, краем уха услыхав имя, подумал: «Наверное, та самая, которая нам доступ на крышу открывала». Эта мысль отвлекла его, и он не расслышал, как назвалась девушка.

— Простите, я не расслышал. Как вас зовут? — переспросил он.

— Мира, — ответила девушка и настороженно посмотрела на Льва Ивановича. — Мира Евсеева. Мира — с одной «р», — добавила она после некоторой паузы.