Коннектография

Транспортная артерия, соединяющая южную оконечность Азии, где расположен Сингапур, с ее северо-восточными транспортными узлами — Шанхаем и Пекином, станет вертикальной осью восточной Евразии, своего рода рукотворным аналогом реки Меконг, текущей на юг из Тибета во Вьетнам. В суб­регионе Большой Меконг, объединившем шесть стран с Бангкоком в качестве неофициальной столицы и равным по площади трети территории США, проложено более 700 тысяч километров дорог и 15 тысяч километров железно­дорожных путей, а его совокупный ВВП приближается к 1 триллиону долларов. Восточно-западные транспортные коридоры через Мьянму и Вьетнам, финансируемые Азиатским банком развития, со временем еще больше укрепят органическое единство Индокитая.

Транспортная миссия Китая не изменилась — устранить узкие места в Юго-Восточной Азии, чтобы получить доступ к ресурсам небольших соседних стран и возможность их беспрепятственной доставки к побережью Бенгальского залива и Андаманского моря. После нескольких десятилетий жестких глобальных санкций Мьянма прошла длинный путь от изолированной с трех сторон территории до быстрого развития отношений с Китаем, странами Юго-Восточной Азии и Индией. Первым, с кем Мьянма наладила торговые отношения после отмены запрета на трансграничную торговлю в 1980-х годах, стал Китай, что неудивительно, учитывая многовековую историю китайско-бирманской сезонной миграции, особенно в провинции Шан, где Мьянма граничит с Китаем. Китайские компании добывают полезные ископаемые в области Шан, через нее проходят нефтепроводы, юань используется наравне с национальной валютой, а количество межнациональных браков растет41. Сегодня понятие «пробивать путь» в Юго-Восточной Азии связано не с преодолением границ, а с управлением потоками и устранением помех на их пути.

Бизнесмены, рабочие, студенты и туристы из АСЕАН теперь в рекордных количествах путешествуют по региону самолетами компаний-лоукостеров, например AirAsia, которые сделали для региональной интеграции не меньше, чем любой дипломатической орган. Демографические сдвиги обещают дальнейшее смешение наций и народностей в Азии, ведь такие бывшие «азиатские тигры», как Сингапур и Тайвань — не говоря уже о более крупных экономиках Китая и Японии, — постепенно стареют, в то время как на Филиппинах и в Индо­незии очень много молодежи. В одном только Таиланде проживает более 250 тысяч бирманцев, и без них многие отрасли просто остановятся, как и многие крупные и средние американские города без мексиканцев. Подобно Европе, в Азии уже появилось поколение, рожденное в постнациональную эру.

ОТ «БОРЬБЫ ЗА АФРИКУ» К PAX AFRICANA

РАСШИФРОВКА КОДА АФРИКИ

Похоже, у каждого из нас есть мнение о некоем универсальном решении всех африканских проблем; это может быть «демократия», «отделение», «микро­кредит», «грамотность», «вакцины» или что-то еще. Но африканским странам не выжить прежде всего без базовой инфраструктуры. Разница между празднованием независимости и реальным успехом здесь заключается не только в строительстве политического государства, но и в создании необходимой материальной базы — как внутри, так и за пределами страны.

У Африки никогда не было спокойного периода, чтобы сделать паузу и подумать, как лучше самоорганизоваться без внешнего вмешательства. Ее геополитическая раздробленность — результат двухсотлетней европейской колонизации, десятка крупных движений за независимость после Второй мировой войны, политических маневров во времена холодной войны, когда одни государства получали поддержку, а другие нет, и глобализации сырьевых отраслей, оказавшихся в руках мощных зарубежных операторов цепей поставок.