Коннектор Исиды

– Тося, ты каким-то образом получила доступ к моим Ка-коннекторам, чтобы показывать мне дешевые картинки в виртуальном окне. Только и всего.

Когда я попробовал обогнуть уборщицу, около меня возник мужик, смахивающий на джинна, и врезал мне огромной ручищей. Я, в принципе, пытался заслониться, но не успел. Как результат, оказался на полу, а обидчик, помахав банкой энерджайзера, произнес: «Ты этого достоин». Сделал дело и тоже исчез.

– Ну, Валентин Павлович? – ехидно поинтересовалась Тося. – Как тебя картинка уделала?

Почему у цифрового объекта столь сильное воздействие на мою сенсорную кору? В Ка-сериалах такое запрещено, причем на уровне международного законодательства. Но я, кажется, уже понимаю, откуда у уборщицы доступ к моим Ка-коннекторам.

– Тося, признавайся, от тебя был посланец, который в гостинице мне в бубен заехал? Не забуду, не прощу. Он-то мне и вкатил дисперсный нейроконнектор шприцем.

– Добавить виртуального бандита в виртуальную среду – невеликое прегрешение. Твое сознание заперто в несуществующем, но данном тебе в искусственных ощущениях мире. У тебя своего рода быстрый сон, только проснуться ты не можешь.

Ишь ты, как заговорила наша уборщица. На прямые вопросы не отвечает, зато намекает на теоретически возможное полное подключение, когда сознание заперто в Ка-реальности. То есть, информация из внешней среды перехватывается в неокортексе и подменяется на сигналы, сгенерированные Ка-сервером. И в базальные ядра мозга – те самые, где гнездится сознание, – попадает то, что нужно корпорации «Аменти».

– В моей памяти нет ничего указывающего на полное подключение.

– Валентин Павлович, въезжай скорее. У тебя искусственные воспоминания, подходящие для этой псевдореальности. Вот у тебя был перелом правой руки. А как ты её сломал, помнишь?

– Конечно. Сломал, когда навернулся с маунтинбайка.

– Неверно. На самом деле ты её сломал, когда с одной бабой ездил на лыжный курорт и случилась авария на подъемнике.

Так, главное не поддаваться. Точнее, пора обратиться в полицию. Правда, у меня немецкий на уровне «битте-дритте», полицейские меня же и повяжут, как русского хакера.

– И что за баба, с которой я на курорт ездил? Неужто жена? Только я стабильно за связь без брака. Не устраиваю я никаких дамочек в качестве постоянного персонажа под боком.

Но какой маунтинбайк, действительно? Забавы, повышающие адреналин – не моё это. Моя мечта – дачка, собачка и грядки с огурчиками-помидорчиками, которых я соединю с собой «интернетом овощей». Так, похоже у меня раздвоение личности началось, я уже не уверен, что моя память на самом деле моя.

– Ты сам здесь виртуальный овощ на виртуальной грядке, тебя высаживают, растят, поливают, окучивают, а затем едят.

Овощ? Тося словно имеет доступ к моим мечтам. И продолжает наседать, зажимая меня в угол ринга.

– А вот еще одна нестыковка, Валя. Почему ты получил работу по созданию виртуальных симуляторов для ВМФ? Я тебе освежу мозжечок. У тебя были нужные знакомые, мой лейтенант, потому что ты ранее служил, ранение получил во время Второй Черноморской войны. Отчего и прихрамываешь.

– Что ты несешь, девушка? Прихрамываю, потому что… артроз, наверное.

Черноморская война? А где я, в самом деле, был пятнадцать лет назад? Только газетки почитывал?

– В Ка-реальности тебе поменяли воспоминания, а ведь контр-адмирала Знаменского ты знал со времен службы.

– Тося, если тут всё виртуальное, и наши возможности постижения заданы программами, откуда это тебе известно?

Ее глаза, ранее какие-то неприметные, сейчас светились убежденностью и, кажется, даже стали больше.

– Я не подключена полностью, мое сознание может выходить в реальность. Я видела тебя там, и поверь, ты представляешь жалкое зрелище, что-то вроде зомби с висящими соплями. Твое физическое тело живёт на автомате: ест дерьмо, гадит под забором.

Я понимал, что надо, прошептав «чур меня», убегать, но не удержался и спросил:

– И как… выйти из полного подключения?

– С её помощью, – Тося понизила голос.

– Чьей? – и я инстинктивно понизил голос.

– Статуэтки Исиды. Это нелегальный коннектор, открывающий доступ наружу.

– Если мы в Ка-реальности, здесь не может появиться ничего, кроме того, что прописано сценаристом в сеттинге, а программистом в коде. Так что не пудри мне мозги. Лучше признайся, на кого ты работаешь? На немецкую БНД? Не завербуешь, фиг вам.

Тося показала на пальцах несколько цифр, словно спрашивая, достаточно ли этого вербовки, а потом снова «включила звук».

– Ты вроде Ка-дизайнер, а застрял в далеком прошлом, во времена тетрис. Сегодня виртуалка – это экспансивная система, играющая скрытыми и обучаемыми переменными. Она постоянно расширяется, чтобы не было сенсорного насыщения и ощущения ограниченности мира. Адресов этого коннектора в регистрах системы нет. Также как нет этой статуэтки в инвентарных списках музея. Ее появление может быть результатом сбоя системы с последующей несанкционированной генерацией кода.

– Откуда такая срочность, почему надо сваливать именно сейчас?