Конница на войне: История кавалерии с древнейших времен до эпохи Наполеоновских войн

По «штатам» 1711 г., каждый драгунский полк русской армии состоял, в среднем, из 1000 всадников[149].

Он делился на 5 эскадронов по 2 роты в каждом (204, т. 2, с. 703; 286, с. 34). Необходимость разделить полк на 5 эскадронов, а не на 2, как в шведской армии, была вызвана тем, что из-за слабой подготовки драгун их строили не по ротам, а эскадронами, которые и являлись минимальными тактическими единицами. По-видимому, и глубина строя в отдельных случаях могла быть более 3-х шеренг. Причины, вынудившие командование выбрать такой боевой порядок, уже обсуждались нами ранее. Полки, прошедшие более сносную подготовку, могли уже строиться поротно.

Драгунскому полку придавалась одна конногренадерская рота[150].

Это были отборные конники на лучших полковых лошадях. Строились они обычно на одном или обоих флангах. Кроме обычного драгунского вооружения, конногренадеры имели 2—3 гранаты, и на роту получали несколько мортириц, стрелявших железным ломом и картечью, или гранатами. В последнем случае стрельба производилась в пешем строю при штурме укреплений. Метать гранаты конногренадеры обучались пешими и с коня; это подтверждают некоторые французские гравюры эпохи Людовика XVI. Обращение с гранатами требовало осторожности и отработанных навыков, поэтому гренадер обучали очень серьёзно.

При использовании гранат наверняка применяли рассыпной строй (конный или пеший), так как гренадеру нужно было пространство, чтобы, запалив фитиль, размахнуться. В случае неправильного обращения с гранатой или ранения гренадера, стоящие рядом товарищи не рисковали погибнуть от собственного снаряда. Бросок мог производиться на расстояние 30—35 метров. Гренадеры должны были сближаться с противником раньше, чем основной строй драгун. Если бы они атаковали плотным боевым порядком, то на столь малом расстоянии представляли бы собой весьма удобную мишень; метать гранаты смогла бы лишь первая шеренга; после броска тем, кто остался в живых, пришлось бы вправо или влево уходить назад; на их место заступала бы вторая шеренга, а затем третья. Такая тактика была бы откровенным самоубийством, поэтому единственным разумным способом являлась рассыпная атака.

Гренадеры выскакивали из общего строя, и каждый атаковал противника самостоятельно. Перестрелять их поодиночке было непросто, а, маневрируя вдоль фронта, гренадеры, несомненно, причиняли существенный вред врагу, метая гранаты в его шеренги.

Семён Курош с большим уважением отзывается о конных гренадерах и пишет о них:

«Сама служба гранодиров конных пред гранодирами инфантернымя и другими прочими солдатами и драгунами зело тяжка. Надобно силу иметь и сноровку недюжаю. Во баталиях они всегда впереди идут, поелику как коней они завсегда получают добрых пред другими драгунами и обычно трофейных больших немецких. Бьются со свейскими рейтарами тяжёлыми обычно на равных, а то и часто верхи берут. В деле пользоют весь драгунский ратный персонал и палаш и фузею со штык и пистоли. Сверх того гренады и мушкетоны и мортирицы имеют и пользуют. Ломом да дробом со картечь заряженные те мортирицы страшный урон неприятелю чинят. То все ведают. У нас же в швадроне таковых мало. Всех добрых побрали в полки. А бывает и оплохи случаются в службе тех славных гранодиров. Как им гренады от рук надо запаливать надобно спешно кидать, чтоб в руках не ухнуло. Однако ж и выжидать потребно, чтоб ранее не кинуть и неприятель в ответну не подобрав не метнул. Сам зрил издаля как один рекрут себя погубил разрывом. Части потом собирали в кучу. А гранодиры какие гренады от рук запаливают, а какие фитель тот в зубья берут и от зубов запаливают и кидают. Таковым маниром руки для баталии свободны.

Те мортирицы гранодиры и для пальбы с навесу пользуют. Упирают в землю и палят. И гранеды навесом летят. Из мортирец сих дробом со ломом со свинец куски али гвозди и с седла могли палить, али в суму гранодирскую уперев, али прямо с руки на пистолев манир. И такие были, что удало палили со руки. Был у нас гранодир некий Фрол Воронов у того от сего манира кости в плече съехали. Сие под стать тока могутным гранодирам. Сие всё описано для тех кто в воинской службе не пребывши, а воинские и так всё ведают. По виду гранодиры от драгунов разнятся тока ростом могутным, коньми, трубками на перевязях с фитилями да сумами большими чем лядунки драгунов. Да шапки островерхи у гранодиров со кистти. Шапки те сразу и отличают оных от прочих драгунов. А чтоб та шапка не висела у них на манир колпака скоморошного набок, то вставляют оне в нутро прокладку кожи разной. Та и высится дыбом».[151]

Перед кампанией 1708 г. Пётр решил, что целесообразней использовать конных гренадер как самостоятельный вид войск и свёл их в отдельные полки. Таковых получилось 3. Для них отбирали лучших гренадер с хорошими трофейными или купленными в Саксонии, Венгрии и Австралии лошадьми. Солдат быстрыми темпами готовили к совместным действиям, а коней приучали к строевой выездке. В результате русское командование получило части, экипированные и ооученные не хуже шведских.