Консерватизм и развитие

Передача французского трона представителю Орлеанской ветви династии Бурбонов Луи-Филиппу, последовавшая после революции в июле 1830 г. и отречения Карла Х, привела к размежеванию консервативного лагеря. Известный французский историк Р. Ремон связывал с установлением Июльской монархии зарождение новой консервативной традиции – орлеанистской. Это обозначило раскол правого лагеря на крайне правых традиционалистов, которых представляли легитимисты – сторонники Бурбонов, и более умеренную орлеанистскую правую (Rémond, 1982, p. 84).

В то же время идеологически размежевание не носило абсолютного характера. У умеренных консерваторов-орлеанистов либерализм сочетал признание гражданских и политических свобод с традиционалистским подходом к социальным вопросам и отказом от радикальных реформ. Особенности орлеанизма наиболее ярко проявились во взглядах и политике Франсуа Гизо, верного сторонника Луи-Филиппа. Либерал и консерватор одновременно, он был убежден, что для страны важнее решать политические и социальные проблемы, не допускать подрывающего единство общества противостояния крайностей, коими, в его понимании, были ностальгировавшие по старым порядкам легитимисты и готовые к революционному террору республиканцы.

Продолжаются споры по поводу того, кем считать Алексиса де Токвиля, автора вызвавших большой интерес у современников работ «Демократия в Америке» (1835) и «Старый порядок и революция» (1856). Причислению его к либералам способствовало восхищение американской моделью демократии, хотя в полемике с французскими либералами он выступал с консервативных позиций, которые со временем возобладали.

Между тремя консервативными традициями обнаруживались не только расхождения, но и сходства позиций, служившие базой для временных коалиций. Орлеанисты были сторонниками тактики компромисса и выступали за парламентский режим, который был неприемлем для бонапартистов и легитимистов. В экономических вопросах орлеанисты и бонапартисты выступали сторонникам реформ, тогда как легитимисты оставались убежденными консерваторами, отдававшими приоритет не движению вперед, а сохранению уже достигнутого. Самым слабым местом для единства консервативного лагеря оставался династический спор.

Революционный подъем 1848–1849 гг. и крах Июльской монархии продемонстрировали рост влияния нового политического игрока – пролетариата, и это не могло не отразиться на консервативной идеологии. Исследователи отмечали, что в продолжавшемся в ней «синтезе феодально-аристократических и буржуазных элементов» роль последних неуклонно возрастала, и формирование консерватизма как политического метода и определенной идеологии шло уже в условиях переживавшего подъем буржуазного общества (Галкин, Рахшмир, 1987, с. 45).

Консерваторы были вынуждены переориентироваться с задач монархической «контрреволюции» на сплочение своих сторонников под традиционалистскими лозунгами: религия, труд, собственность, семья и т. п. Консолидация же на либеральной платформе была затруднена, поскольку либерализм той эпохи не обладал гибкостью, чтобы быстро реагировать на чередование режимов (Уварова, 2014, с. 20).

Итогом очередного в истории страны консервативного поворота стал приход к власти Луи-Наполеона Бонапарта, установившего в 1852 г. режим Второй империи. По мнению М. Уваровой, «бонапартизм середины XIX в., как и бонапартизм Наполеона I, отразил ту точку невозврата, в которой находилось французское общество: нельзя допустить ни революции, ни монархии, нужно строить новую систему, основанную на примирении всех социальных сил» (там же, с. 15). В то же время возможности новой «цезаристской демократии» находить компромисс между групповыми интересами оказались недостаточными, а политика лавирования привела лишь к массовому разочарованию в среде самих консерваторов. Последний в истории Франции монархический режим Второй империи рухнул под ударом сентябрьской революции 1870 г.