Консервация ненависти

– Я думаю, не стоит заводиться. Главное, мы знаем, что наши ребята живы, и их можно вытащить. Более того, обмен позволит зацепиться за Мадьяра. Ну а зацепившись, нанести ему ответный удар. Осмотр брошенного аула Боксар проводить с утра будем?

– Какой теперь в этом смысл? Не будем.

– Позвонить, чтобы принесли ужин?

– У тебя водка есть?

– Есть и водка, и коньяк, или предпочитаете спирт?

– Давай водку и ужин.

– Докладывать в Москву о результатах проверки не будете?

– Сегодня – нет, надо еще подготовить доклад, увязав его с Цаевым. Сейчас не хочу ни о чем думать. Устал. Ты хоть представляешь, как подставил меня?

– Геннадий Алексеевич, мы на войне.

– Какой, к черту, войне? Война давно закончилась. На Кавказе мир, страна к Олимпиаде готовится, а ты – война.

– Ну да, конечно, мир. А боевики – это так, мирные чабаны, иногда выходящие на охоту, исключительно ради развлечения.

– Не морочь мне голову, Губарь. Давай водку и ужин!

Командир отряда позвонил в столовую. Повар принес ужин на две персоны. Спиртное же находилось в шкафу отсека.

Главарь банды с помощником и Тагаевым вернулись в брошенный аул. Проезжая мимо сарая, Молнар увидел, что на пост заступил Петро Никольчук. В доме главарь дал распоряжение всем собираться в дорогу.

– Ну как переговоры с Губарем, Габор? – вошел в комнату Штеба.

– Нормально. У него двое суток на обмен.

– Губарь обязательно навестит этот аул.

– И что?

– Подумай, как бы ты поступил с трупом расстрелянного заложника?

Молнар внимательно посмотрел на бывшего прапорщика:

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего, просто задал вопрос.

– Я бы приказал выбросить его в ближайшее ущелье.

– Вот! И так поступил бы любой другой на твоем месте.

– Не понимаю тебя.

– Бойцы отряда, узнав, что ты «убил» меня, будут искать труп. И не найдут, ни в ближайшем ущелье, ни в дальнем. Они все тут облазят, а найдут лишь труп охранника, которого завалит Бакаров. Нестыковочка получается. Труп своего бойца ты оставишь, а мой испарится?

– Ты прав. Об этом я не подумал. Что ты предлагаешь?

– Придется забирать труп охранника с собой, но так, чтобы остались следы его погрузки в машину. Тогда Губарь будет думать, что ты забрал оба трупа, для того чтобы избавиться от них в только тебе известном месте. А его просчитать практически невозможно.

– Верно мыслишь, – усмехнулся Молнар. – Так мы и сделаем.

– И еще, Габор, когда придешь в Карбек, ты должен сообщить мне счет, банк и сумму, которая внесена на этот счет. Не забыл?

– Я никогда ничего не забываю, Семен!

– Прекрасно. Приятно иметь дело с деловыми людьми.

– Мне тоже. Хотя, признаюсь, когда меня только вывели на тебя, курсанта школы прапорщиков, я сомневался, что ты способен хладнокровно расстрелять семью Толстого.

– Когда это было?

– Десять лет назад. Почти десять лет.

– Да, время летит быстро. Тогда ты заплатил мне пять тысяч долларов. Это были большие деньги для меня. Сейчас же эти деньги кажутся смешными. Ну, ладно, пойду я. А с Бакаровым поаккуратней, все должно быть по-настоящему. Если он почувствует фальшь, на нашей будущей совместной работе можно поставить крест.

– По-моему, ты хотел идти, Семен. Я не задерживаю тебя.

– До завтра, Габор!

– До завтра, Семен!

Предатель вышел из кабинета. «Наглеет Семен, – подумал Мадьяр. – Но это поначалу. Перед работой спесь с него собьем. Конечно, предпочтительней было бы иметь в группе такого бойца, как Бакаров, но это невозможно, такие, как старший лейтенант, не продаются. Впрочем, Штеба тоже профессионал. Понятно, что, однажды предав одних, он, не задумываясь, предаст и других. Но Штеба нужен. Главное, держать его на коротком поводке, а поводок этот – деньги. Не важно, какие суммы будут переводиться на его счет, важно то, кто снимет всю сумму. Возможно, что и Штеба, хотя вряд ли. Таких, как он, использовав, убирают. Но, как верно заметил Семен, каждое правило имеет исключение, может, он и станет исключением».

Молнар прошелся по кабинету. Посмотрел на часы. 20.27. Через три минуты плановый сеанс связи с боссом. Главарь банды закрыл дверь, привел в рабочее состояние спутниковую станцию. Ровно в 20.30 набрал длинный номер и тут же услышал:

– Добрый вечер, Габор.

– Добрый, мистер Вайт.

Разговор велся на английском языке, хотя американец Райли Вайт, один из руководителей крупной европейской террористической организации, владел несколькими языками, в том числе и русским.

– Что у тебя, мой друг?

– Снайпер у меня.

– Акция прошла удачно?

– В общем, да.

– Что значит, в общем?

– В ходе боя у хутора группа прикрытия потеряла двух человек.

– Это ерунда. Ты взял одного снайпера?

– Нет, еще и офицера группы. И сегодня ночью устрою ему побег.

– К побегу все готово?

– Да, мистер Вайт! Утром весь отряд перебирается в селение Карбек, как и предусмотрено планом.

– О заложниках командир русского спецназа предупрежден?

– Конечно, все идет по плану.

– О’кей. В селении вести себя тихо. По прибытии – доклад.

– Хотел бы знать, долго нам находиться в Карбеке?

– Столько, сколько нужно. Такой ответ тебя устроит?

– Устроит, мистер Вайт.

– В следующий раз прошу избегать подобных вопросов.

– Я все понял.

– Жду доклада завтра.