Консьерж

С этого расстояния он не мог определить, какое выражение лица было у Марка, как именно он отреагировал на такой ответ. Двери лифта открылись, и Киллиан скользнул внутрь.

Как только двери закрылись, он сполз на пол и сел на корточки, опираясь о стену. «Голова сейчас взорвется. Нужно подняться на крышу и покончить с этим».

Он не нажал ни на одну кнопку, но лифт поехал. И поехал не вверх, а вниз.

15

Двери лифта открылись быстрее, чем он ожидал. Киллиан все еще сидел на полу, обхватив голову руками. Он увидел силуэт человека, который решительно входил в лифт, но, заметив Киллиана, резко отстранился:

— Проклятие! Это ты тут! — Киллиан поднял голову и оказался лицом к лицу с отцом Алессандро. Мужчина в шерстяной шапочке, натянутой на уши, и теплой куртке, как будто для Северного полюса, смотрел на него недовольно и даже злобно. Рукой он придерживал сумку на колесиках. — Как ты мог его так оставить, одного? Как?

— С Але что-то случилось? — Консьержу удалось подняться на ноги; голос был тоненьким и чужим.

— Не случилось, но только чудом. — Голос сеньора Джованни становился все более резким, как будто он вот-вот мог расплакаться. — А если бы он поперхнулся или… Бог знает, что могло случиться! Ну? О чем ты думал? Почему не предупредил нас?

— Прошу прощения. — Киллиан посмотрел на мужчину. Было ясно, что больше ему сказать нечего и, вежливо извинившись, он считает вопрос исчерпанным.

Отец Алессандро поднял руку и закрыл глаза, то ли пытаясь скрыть слезы, то ли потому, что ему было неприятно видеть Киллиана и чувствовать его взгляд.

— Господи… Ты не представляешь, что нам пришлось пережить… Бедная моя жена, она такого не заслужила… Можно хотя бы узнать, почему ты ушел?

— Вам наверх или вниз?

Сеньор Лоренцо отнял от лица руку. Лицо Киллиана оставалось совершенно равнодушным, его выражение ясно давало понять: говорить не о чем. Какие бы слова сейчас ни произносились, они не вызовут у него чувства вины или сожаления.

Итальянец сделал шаг назад, вытолкнул сумку на колесах и отвернулся. Ему не хотелось ехать в одном лифте с таким подонком, как Киллиан.

— Знаешь, что? — вдруг сказал он. — Теперь уже мы не хотим, чтобы ты приходил к Алессандро. Больше в нашем доме тебе не рады.

Киллиан согласно кивнул:

— Меня это устраивает. — Он уже нажал кнопку верхнего этажа, но, прежде чем двери закрылись, остановил их. — Еще кое-что…

Мужчина расстроенно смотрел на него.

— Я хочу попросить, чтобы вы кое-что сказали Алессандро. — Сеньор Лоренцо оставался печальным, но был готов выслушать. — Скажите ему… что я умер…

Отец Алессандро, ошарашенный просьбой, приподнял брови и слегка запрокинул голову.

— Так он поймет, почему я не прихожу, и не воспримет это как предательство. — Это была не настоящая причина, но настоящую он не хотел называть. — Если вы по-настоящему любите своего сына, скажите, что я умер… Что я бросился с крыши сегодня ранним утром.

Киллиан убрал руку, двери лифта закрылись перед лицом измученного горем старика, и лифт снова поехал вниз, а не вверх. Консьерж беспомощно вздохнул. Двери открылись в холле первого этажа, и он увидел четырех крупных мужчин, одетых в чистые рабочие комбинезоны. У двоих были знакомые лица.

— Привет, как дела? Мы снова здесь работаем, — сказал первый.

— Посмотрим, может, сегодня пиво будет холодным, — добавил второй.

— Посмотрим, не сорвет ли трубу на этот раз, — ответил Киллиан.

Начало нового ремонта его не тревожило, он ожидал этого. Понятно, что ущерб, нанесенный квартире 5Б, будет не вечным. Гораздо больше ему не понравилось, что на улице, напротив входа, стоял огромный фургон для перевозки мебели. Все утро они будут выносить из дома тяжелые предметы и грузить их в фургон, а это значит, что все утро машина простоит прямо на его пути, посреди идеальной траектории между крышей и тротуаром. Ему было обидно, что в момент, когда нужно совершить последнее, решающее действие в жизни, его лишают необходимой приватности.

— Черт побери!

Он спустился по лестнице в подвал, точно не зная, что будет делать дальше, и обнаружил, что неожиданные встречи на сегодня не закончились. У двери в его квартиру стояли два человека. Киллиан приближался не спеша, и оба его не видели, пока наконец не услышали шаги.

— Вот он! — с улыбкой провозгласил сосед из квартиры 10Б. Улыбка конечно же была ироничной. — Спокойно, спокойно… Не спеши, приятель, торопиться некуда… Еще только полдесятого. Ты всего на два с половиной часа опоздал, мешок дерьма!

Второго, мужчину в аккуратном костюме, Киллиан видел впервые в жизни.

Сосед, который вечно подкарауливал Киллиана, продолжал его провоцировать, все с меньшей иронией и большей злостью.

— Только посмотрите, пришел с таким видом, словно все в порядке вещей! Ну, ты у меня получишь! Мы тут не в Бронксе, а в приличном районе!

Второй мужчина вытаскивал бумаги, которые перед этим успел засунуть за дверную ручку. Он развернул их и вручил Киллиану.