Коншарский стрелок

Так прошло около часа. Я молчал, но ехал рядом, постоянно обращая к ней взгляд. Я думал о том, что не понимаю, как к ней отношусь. Она привезла в Валезан сфиггу, из-за нее погибли мои люди. Думаю, и Полуоборотень с осьмеркой моих тоже погиб из-за нее. Но я не могу оторвать от нее взгляда. Я хочу все время смотреть на нее, на ее точёный и благородный профиль, видеть ее недовольное, но такое прекрасное лицо, слышать, как она время от времени вздыхает и наблюдать, как она хмурится в ответ на свои мысли.

А потом Мира из Эламы, тяжело вздохнув, сказала мне:

— Ну спрашивай, Стрелок.

Я спросил. И услышал в ответ:

— Меня хотят убить Красноголовые братья.

Мало сказать, что я удивился. Красноголовые никогда не делают ничего без большой выгоды.

— Они хотят захватить имение высокой госпожи?

— У меня нет имения. Элам принадлежит Ордену Девы. Я только пользуюсь доходами.

Тут я удивился еще больше: Орден Девы невелик, но очень богат и обладает огромным могуществом; на его средства содержатся храмы Девы Пришедшей, и все доходы с этих храмов поступают Ордену. Он влиятелен везде, где почитают Деву, то есть практически во всех Землях, исключая хууларские степи. Когда Орден Девы высказывает мнение, его слушают и венценосные особы (были случаи, когда шли поперек — и всегда себе в убыток). Но я никогда не слышал, чтобы Орден делился доходами с кем-то из знатных, скорее наоборот. И потом… Я спросил госпожу:

— Но как же? Орден ведь не любит чародеев, а высокая госпожа — визенья?

— Я не люблю, когда меня так называют, Стрелок. Я целительница, а не чародейка. У меня с Орденом нет разногласий.

— А почему Красноголовые хотят убить высокую госпожу?

Она помолчала и сказала с неохотой:

— Я пытаюсь предотвратить новую большую войну. А Красноголовые в ней заинтересованы. Они наняли чародея, который умеет делать заклятье цели. И все время посылают заклятых убить меня. И не только меня, но и Мертвого короля.

Вопросов у меня только прибавилось:

— Высокая госпожа, но зачем Красноголовым убивать Мертвого короля?

— Они боятся, что он сорвет их замысел. Он может это сделать. Забавно то, что он долго этого не хотел. Пока они не привезли в Валезан сфиггу.

Тут я едва не воскликнул в голос: "Но ведь это ты выпустила сфиггу!". Вместо этого я, через некоторое время, спросил:

— Высокая госпожа, а что было в сундуке, который служанки выносили из "Дуба и топора"?

Мирра из Эламы вдруг повернулась ко мне и взглянула на меня с изумлением. Потом, после паузы, расхохоталась. Её смех был как звон серебряных колокольчиков, на лице ее выражение сосредоточенности сменилось весельем, глаза вспыхнули вдруг интересом, а на щеках появились ямочки:

— Так тебе сказали, что это я выпустила сфиггу? Наверное, этот… как его… Магоро? О, Создатель! Как просто задурить голову честному человеку! Успокойся, это не я. Я думаю, что сфиггу привез как раз Магоро — и он же выпустил.

У меня голова пошла кругом. Но я ведь упрямый:

— Высокая госпожа, так что же было в сундуке?

— Я привезла Мертвому королю еще два яйца гарзы. Мне надо, чтобы он был ко мне расположен. Мне надо, чтобы он был защищен, в конце концов. Мне надо, чтобы он сделал то, что нужно.

Тут я снова помрачнел и замолчал. "То, что нужно"? Ударить по Саралану? Когда с другой стороны по Саралану ударит Империя? Не зря же госпожа Мира едет в Алькантар. Видно, правду говорил Борода про то, что она вертит королевствами как хочет и развязывает войны?

Но неужели Магоро действительно выпустил сфиггу?

И неужели это я привел телегу со сфиггой в Валезан?

Остался, впрочем, еще один вопрос.

— Да не сочтет высокая госпожа дерзостью: но почему наших раненых высокая госпожа исцелила, а раненых Гарото — нет?

Госпожа вздохнула и пожала плечами:

— Гарротт отказался от исцеления за себя и за всех своих. Сказал, что не хочет иметь дело с чародейством и верит только лекарям. Что я могла сделать? Насильно лечить нельзя.

Она еще раз улыбнулась. Украшенное улыбкой, ее лицо сияло. Я отвел взгляд, чтобы не показаться невежливым, глядя высокой госпоже прямо в глаза. Я глубоко поклонился ей и придержал гнедую, чтобы отстать: мне надо было хорошо подумать.

13

В Аккаре мы задержались дольше, чем рассчитывали: перед самым выходом вдруг оказалось, что одна из вьючных лошадей захромала: ей где-то по пути попал камешек под подкову и повредил копыто. Пришлось перекладывать вьюки и договариваться с местным коновалом, чтобы оставить лошадь у него. Я напрягся, потому что мы, похоже, не успевали в Танабазу дотемна, а ходить в здешних местах по лесам затемно — значит напрашиваться на неприятности, если не сказать хуже.

Дорога от Аккара до Танабазы еще хорошая, но на расчистку леса по обочинам здесь уже не хватает людей. Поэтому мы ехали между двумя близко прижавшимися к дороге стенами темного и густого ельника. Как всегда там, где не расчищают лес, самые обочины были покрыты густым подростом берез и осин, которые закрывали обзор; за этим подростом мог прятаться кто угодно. Правда, и продираться ему пришлось бы к дороге не без труда.