Консольные войны

Да, это был куда более сложный путь, больше походивший на игру, и это помогло осознанию того факта, что теперь ее жизнь свелась к заполнению 405 номеров отеля на горнолыжном курорте. Она выросла в эпоху, когда работающая женщина скорее вызывала восхищение, а не привычные разговоры о честолюбивых карьеристках. Ей это казалось смешным, и сама она хотела не просто работу, место за столом или в команде, а ключевую должность, лучшее место за столом или главную роль в команде. Правда, ей это редко удавалось, и зачастую ей приходилось соглашаться на то, что предлагали, но негативный опыт все никак не гасил ее огонь. Она рано научилась оборачивать отрицательные стороны себе в плюс. Неважно, сколько раз мир пытался преподать ей урок, что ей нужно довольствоваться тем, что есть, сама она не переставала преподавать миру урок, что это неправильно.

По крайней мере, так было до последнего времени. Ван Баскирк не сдавалась, но стала замечать: она слышит, как ее собственный голос затихает, и видит, как ее взгляд на мир разрушается. Перевод в Скво-Вэлли для нее означал одно — она подняла белый флаг. На протяжении всего 1990 года она еще работала в офисе в Rincon Center в центре Сан-Франциско, где у них была небольшая витрина, украшенная фотографиями, рисунками и здоровенной моделью курорта (модель была настолько большой, что для того, чтобы ее пронести в офис, пришлось снимать окна, поскольку дверной проем для нее был слишком узким). В 1991 году курорт открылся для посетителей, и руководство захотело, чтобы Ван Баскирк переехала туда на постоянную работу.

Она думала, что там будут горы, что там будет красиво, но боялась переезда, поскольку не хотела лишиться городской суеты. Но, к сожалению, никакого другого выбора, кроме как уставиться на телефон и ждать чьего-нибудь звонка, не было.

В конечном счете все так и произошло. Позвонил Стив Рейс.

— Чем ты сейчас занимаешься? — спросил он.

— Ох, знаешь, — ответила Ван Баскирк, — всем, ничем и кое-чем.

Рейса она знала около пяти лет, и на нее он всегда производил впечатление своим нахальством. Впервые они встретились в 1986 году в Worlds of Wonder, где она досконально изучила науку связей с общественностью. Рейс еще тогда говорил, что ей светит большое будущее; она же не знала, как это понимать, — вдруг он такое говорит всем подряд, но Рейс это произнес так, что она ему поверила.

— На самом деле ничем. Сижу дома, смотрю телевизор, думаю о том, куда бы сбежать.

— Я в более широком смысле, — сказал он. — Я о твоей теперешней работе.

— А, окей. Я управляю горнолыжным курортом на озере Тахо.

— Ого, — произнес он, по-видимому, здорово удивившись, что у нее такая работа. — А как же ваше девичье пиар-агентство? — Рейс имел в виду Van Buskirk, Morris, Webster & Smith, компанию, которая Ван Баскирк создала в 1988 году вместе с тремя другими восходящими звездами пиар-индустрии. Начиналось, как обычно, в ощущении самых радужных перспектив, но спустя несколько лет все закончилось в атмосфере всеобщего недоверия и взаимных обвинений. Ван Баскирк не очень любила рассказывать о том, как развалилось агентство, что и объясняло незнание Рейсом данного факта.

— Что с ним случилось?

— Долгая история, — сказала она со своим знакомым вздохом. — Но если коротко, то женщины — психопатки. И я в том числе.

— А я тебе это всегда говорил! — воскликнул Рейс.

— Да я и сама себе это говорила, — ответила она. — Ну да ладно. Урок выучен.

— Как-то сомнительно это звучит, ЭБ, — сказал он. — Ну, во всяком случае, все хорошо. По крайней мере, не для тебя, а для меня. Мне нужна твоя помощь.

Рейс в общих словах рассказал ей о нильсеновском туре по торговым центрам, а затем принялся горячо убеждать ее перейти на работу в Sega, используя многие из тех аргументов, которые когда-то использовал Калински, чтобы убедить его самого.

— Я понимаю, что эта работа ниже твоего ранга, но мы собираемся составить Nintendo серьезную конкуренцию, и кто знает, что будет потом?

— А что за компания? — спросила Ван Баскирк. Она не верила своим ушам. Удивительно, что возможность все изменить вновь возникла в последнюю минуту, но при чем тут компания, о которой она до этого вообще ничего не слышала? Единственное, чего она боялась больше переезда в Скво-Вэлли, — это устроиться на работу, которая испарится спустя несколько месяцев. И даже если все пойдет как надо, она была совершенно уверена, что строчка «организатор тура по торговым центрам» в ее резюме будет выглядеть совсем непрезентабельно. — Могу я подумать?

— О чем думать?! Мы что, древнегреческие философы? — парировал Рейс. — Я предпочитаю говорить, леди Сократ. Я устрою тебе обед с этим парнем, Нильсеном.