Консорт Ее

— Ну… Когда мне исполнилось шестнадцать, мне стали запрещать выходить из дома, так как я стал похож на взрослого мужчину. А так как у мужчин прав почти нет и много случаев, когда они выходили куда-либо и пропадали без вести, я был полностью согласен с решением мамы. Хорошо, что она служит у Елизаветы Егоровны поварихой, так что смогла напроситься на аудиенцию и выпросить место в гареме. Так что я в полной безопасности, но не в четырех стенах, как дома, а с комфортом, с условиями, — он рассказывал о своем рабстве с таким восхищением, что я засомневался в его адекватности, а он все продолжал, — а тут тебе и другие мужчины, и книги, и телевизор… Ты вообще видел этот ТЕЛЕВИЗОР⁈ У нас дома и самого маленького нет, а тут такая плазма, что стена нашей самой большой комнаты нервно курит в сторонке.

— Это, конечно, здорово, но…

— А ты много минусов тут видишь? Эта госпожа лучшая из тех, о ком я слышал. Тут мужчины, как сыр в масле катаются. Ты, разве, не поэтому тут?

— Нет, — он меня немного смутил своим вопросом, — я тут всего лишь раб, которого купили, как какую-то вещь.

Было видно, что его это тоже огорчило, но он попытался улыбнуться, хоть и получилось неважно:

— Тогда тебе вдвойне повезло. И… извини. Я, наверное, пойду, там как раз мое любимое шоу начинается.

Он тихо вышел, пока я не моргающим взглядом смотрел на его кровать, которой раньше тут не было. Добровольно пошел в рабство. Лучшее место. Разве можно радоваться заточению и унижению? Ведь девушки за пределами гарема нас и за людей не считают, мы лишь куски плоти, удовлетворяющие их потребности. Гадство! Это не жизнь, так не должно быть! Я… А что я? Что я один могу сделать⁈ Всего лишь раб… Еще большее ГАДСТВО!

Из мыслей меня выдернула Александра:

— Сергей, давай быстро в душ. Через час тебя уже будут ждать.

— Да, — легко согласился я, повторно раздеваясь и направляясь в душевую.

Струи горячей воды разогревали тело и остужали голову. А что плохого в гареме? Ну, кроме, так называемой «работы». Нас кормят, поят, заботятся. Развлечения — пожалуйста, отдых — на здоровье, занятия спортом — сколько угодно. Да и секс с такими красавицами тоже сильным наказанием не назовешь…

С этими более-менее позитивными мыслями я покинул душ и оделся в чистую одежду. Мамочка зашла за мной через пять минут и повела к комнатам радости. Когда же мы дошли до очередных трех комнат, на скамейке уже сидел Владислав, читая какой-то тоненький буклетик и, лишь взглянув на меня, спросил у Александры:

— А ему не рано? Все-таки травма…

— Распоряжений не было, а очередь на него только растет. Пора ему отрабатывать.

— Вам виднее, — и зарылся снова в явно неинтересное чтиво.

Меня же Саша втолкнула в комнату, где посередине, рядом с кроватью, меня уже дожидалась моя старая рыжеволосая знакомая.

— Привет, зайчонок! — резко выкрикнула она, больше скалясь, чем улыбаясь.

— Ты! — только и смог ответить я, пока мои добрые мысли улетучивались, вытесненные агрессией и злобой.

— Я же тебе говорила, что ты будешь моим? — ее голос стал притворно ласковым, отчего меня почти затошнило.

— И? Что дальше? — добавить яда в голос больше, чем было, просто невозможно, но я старался.

— Скоро сам все увидишь. На кровать, быстро! — повышенный командный тон только добавил уверенности в том, что ее нужно проучить.

Я стоял на месте, не двигаясь, и ждал, когда она предпримет первый шаг. К ее сожалению, так все и вышло: почувствовав свою власть над слабым мужчиной, она двинулась ко мне, чтобы исполнить свои приказания силой. Однако я уже был натренирован усиливать свои руки, так что когда она попыталась схватить меня за запястье, я перехватил ее руку и вывернул ей за спину. Она даже застонала от неожиданности и боли, видно я немного перестарался, так что немного ослабил хватку.

— Что ты творишь⁈ — зло зашипела она, а в голосе начали проскакивать нотки паники.

— Ты же хотела меня? Хотела, чтобы я стал твоим? — с ехидцей поинтересовался я, — я лишь раб и выполняю твои желания!

Глава 21