Константа

— Да, Антерис говорил по дороге, что вы посоветовали ему засыпать все канавы известью, — Дайнери коротко рассмеялся, — шибко он озадачился как ему заполучить тот забор о котором вы упомянули. Возможно, придется его выкупить, за немалые деньги. У нас мало используется известь, в основном привозная. Нет нужных камней.

— Вот оно что. Тогда понятно почему она здесь не распространена. Обычно ее используют для побелки и, кажется, для противопожарной обработки.

— Не знал, — Дайнери улыбнулся, — тут больше в ходу глина. Вы видели, наверное.

— Видела, мастер Дайнери, вы обедать будете?

Дайнери криво усмехнулся, неловко, глядя на стол.

— Ну раз уж вы предложили, кто же откажется.

Я свернув чертежи, принесла из кухни кашу оставшуюся от завтрака и обжаренную рыбу. Последнюю из тех, что мы привезли с побережья.

— Эрра Линара, а можно это мне с собой завернуть? — Дайнери явно смущался.

Я словно лицом на бетонную стену налетела, конечно, у мастера Дайнери наверняка есть дети и жена. Из неизвестных глубин начала выползать жалость. Очень вовремя. Возможно, Разай вернется с удачным уловом, — шепнул мне внутренний голос, — а мастеру Дайнери еду взять неоткуда. А у него дети.

— Ешьте, — я вручила Дайнери ложку, — у меня есть немного крупы, я вам насыплю и возможно, добавлю еще чего-нибудь съестного, чуть позже. Считайте добавочной оплатой за работу.

Дайнери поднес ложку ко рту и вдруг отложил в сторону.

— Дети иногда получают куски хлеба от солдат, тех, что охраняют, — его голос дрогнул, — они прицепляют черствые куски к стрелам. Они не разламываются. Иногда, хлеб падает в грязь и приходится его отчищать. Крошки осыпаются. И дети собирают эти крошки с земли.

— Сколько у вас детей? — не удержалась, спросила я.

— Четверо и двое подмастерьев в обучении, старший недавно слег, — Дайнери махнул рукой, — от голода ослабел. Продукты сейчас за деньги не купить.

— Как город остался без запасов я знаю, а жители? — я подтолкнула к нему тарелку, — остынет.

— Так все летом началось, — Дайнери взялся за ложку, — то, что с зимы осталось подъели, а то что весной посадили, собирать не дали, город закрыли. Да во главе солдат, нынче, эрр Кахнат, говорят, он с Антерисом сильно на ножах.

Со слов Дайнери рисовалась совсем уж грустная картинка. Еще более удручающая, чем та, которую обрисовал Антерис.

— М-да, весело у вас тут, — резюмировала я разливая горячий отвар по чашкам, — как скоро вы сможете сделать то, что мне нужно?

— Так ведь нужно как можно скорее? — Дайнери неспешно ел кашу.

— Да, если наступит оттепель будет хуже.

— Эх, и откуда он взялся, мор этот, на нашу голову, — Дайнери, грустно вздохнув, неловко подтянул к себе кружку с отваром.

Я понимающе покивала и отправилась на кухню собирать мастеру мешочек с крупами. Похоже жалость к окружающим решила меня доконать, но не поделиться с Дайнери я не могла, тем более зная, что у него дети.

Мастер Дайнери допив отвар, принялся прощаться, забрал чертежи, бережно завернул их в лоскут непромокаемого росакарского шелка. Попытался отказаться от крупы, но я, наступив на горло собственной скупости и, подозреваю, здравомыслию, настояла. Вручила так же оплату за работу, вперед.

Данери ушел, пообещав вернуться завтра со сделанным проектом.

— Постараюсь как можно скорее сделать, — пообещал он напоследок.

Я же решив, что лучший способ не раскиснуть это работа по дому, начала с мытья посуды и протирания пыли. Прошлась по спальням с веником и тряпкой. Поставила готовиться ужин. Тревога за Разая не отпускала, как я не пыталась отвлечься на домашние дела, она все равно зудела где-то внутри как противный комар. В конце концов, вылизав дом до блеска, я села за стол в комнате, с очередными чертежами и схемами. Как я не сопротивлялась «прогрессорству» так или иначе необходимость в нем возникала.

В дверь постучали, я недовольно заворчав пошла открывать.

— Кто там? — осторожность не мешала никому и никогда во все времена.

— Женщина, если ты еще подержишь меня на этом холоде, то я буду греться о тебя, — весело сообщили мне.

Не поверив своим ушам я распахнула дверь и с придушенным писком повисла на пришедшем.

Ян, казалось, занял собой весь дверной проем и капельки растаявшего снега искрились на темных волосах. Я открывала и закрывала рот не в силах произнести ни слова. Как рыба.

— Я вижу, ты безмерно рада меня видеть, — он зашел в дом, подхватывая меня одной рукой, а второй неся рюкзаки, — вечность, Инга, как же я скучал.

Рюкзаки. Те самые, с которыми мы путешествовали по горам, отправились в угол гостиной. А Ян схватил меня в охапку, уткнулся носом мне в волосы и закружил.

— Как же я по тебе скучал, — сказал он с чувством вздохнув, — ты представить себе не можешь.

— Могу, — рассмеялась я, — потому, что тоже скучала.

Ян притиснул меня к себе еще крепче.

— У меня были очень насыщенные приключения последние пару месяцев, — сказал он, — думаю, у тебя тоже.

Эмоции переполняли меня выше головы, так, что словами не выразить и я решила не тратить время на разговоры. Вернее, отложить все беседы, рассказы и выяснения отношений на потом.