«Все мечты творчества, вся сила и вся пылкость натуры, вся возвышенность смелой и нежной души Врубеля, вся влюбленная мистика этого замечательного человека были окружены какой-то кислой болотиной мелкого и пошлого смешка. Это даже была не подлая страсть зависти, нет, это была дешевая обывательская положительность» (запись в начале 1920 года // Там же. С. 463-464; в издании эти слова ошибочно отнесены к 1921 году).
«В лучшие свои годы я переносил, а также друг мой Миша Врубель, травлю своры газет, каждодневно воющих, что я и Врубель декадент, упадочник» (из письма 1924 года // Там же. С. 477).
Сведения о дружеских отношениях Коровина и Врубеля очень скудны и они относятся к концу 80-х и 90-м годам. Вместе с Серовым у них была общая мастерская в 1889 году. Тогда-то, по-видимому, Коровин испытал сильнейшее влияние Врубеля и увлекся «демонами». По словам Головина, «это была какая-то „демоническая эпоха“ в творчестве обоих художников» (А. Я. Головин. С. 29). Позже Коровин и Головин выручили Врубеля, завершив его панно «Микула Селянинович» и «Принцесса Греза» для Нижегородской промышленно-художественной выставки 1896 года (письма Поленова жене от 4 и 19 июня 1896 года //
Что касается мнения Врубеля о творчестве Коровина, то известно его несколько прямолинейное высказывание о северных панно, бывших на Нижегородской выставке и затем украшавших Ярославский вокзал. Вот оно: «…вчера вечером я, Замирайло и П. И. [Карпов] нарочно после проводов Анюты [А. А. Врубель] зашли на Ярославский вокзал. Я поджал хвост перед совершенством портретов Серова и Цорна, да и перед коровинским панно. Но сегодня я вижу, что Цорну далеко до моего портрета, а у Серова нет твердости техники: он берет верный тон, верный рисунок; но ни в том, ни в другом нет натиска (Aufschwung), восторга. А что до коровинских панно, то это точно срисованные фотографические снимки (и композиция самостоятельная с фотографий, как подспорье). Помнишь, в Риме я часто при написании панно прибегал к фотографии, пусть мне кто-нибудь укажет места, которые я делал с фотографий, от тех, что делал от себя; стало быть, я не копировщик был, а оставлял фотографии позади» (письмо жене летом 1904 года // М. А. Врубель. Переписка. Воспоминания о художнике. Л.; М., 1963. С. 117, 118).
Находясь на чужбине, Коровин не раз возвращается к воспоминаниям о друзьях-художниках, и особенно о Серове и Врубеле.
( обратно)
82
Павел Михайлович Третьяков (1832-1898) - выдающийся деятель отечественной культуры, основатель ныне знаменитой Третьяковской галереи.
По словам Поленова П. М. Третьяков не любил Коровина как художника (
( обратно)
Коровин ошибается: Третьяков не мог приехать к нему «во время болезни Врубеля», так как Михаил Александрович заболел позднее, спустя четыре года после смерти Третьякова (см. след. примеч.). Об обстоятельствах, побудивших Врубеля исполнить эскиз «Хождение по водам», см. с. 135, 136 и примеч. 200.
( обратно)
Cinquecento - XVI век (
( обратно)
Очевидно, Коровин подарил Третьякову этот эскиз Врубеля в конце 1897 - начале 1898 года. В письме Н. И. Забелы-Врубель родственникам от 25 мая 1898 года имеются такие строки: «…мы назначили rendez-vous в Третьяковской галерее. Миша был там в первый раз и уверяет, что все вещи, которые там есть, ему представлялись гораздо лучше и что он очень разочарован. Теперь там есть одна крошечная вещь Миши, которую Коровин подарил Третьякову: „Хождение Христа по водам“» (М. А. Врубель. Переписка. Воспоминания о художнике. Л.; М., 1963. С. 117). См. примеч. 88.
( обратно)
86
Илья Семенович Остроухов (1858-1929) - пейзажист; один из виднейших и образованнейших коллекционеров конца XIX - начала XX века; действительный член Академии художеств с 1906 года; член Совета Третьяковской галереи в 1899-1903 годах, а с 1905 по 1913 год - ее попечитель.