Константин Великий

Но в III веке вера в Христа настолько распространилась в римском обществе, что многие вельможи из высших слоев общества исповедовали христианство. Так, христианкой была кормилица и воспитательница будущего императора Каракаллы. Сановник Просей, умерший в 217 году, был христианином, о чем свидетельствует его сохранившийся саркофаг. Близка к христианству была и мать императора Александра Севера — она переписывалась с одним из Отцов Церкви Оригеном. Наконец, император Филипп Араб, тот самый, который в 248 году торжественно отпраздновал тысячелетие Рима, не только вел переписку с Оригеном, но и сам посещал христианскую церковь. Правда, утвердить христианскую веру он не успел, пав жертвой заговора в 249 году. Даже жена Диоклетиана — злостного гонителя новой веры — считалась христианкой.

Путь же самого Константина к Христу не был прост. По-видимому, он долго не порывал с язычеством. После смерти императора его статуе оказывали божественные почести, ей даже приносили жертвы, к ней обращали молитвы, как к языческому кумиру. Да и сам первый христианский император и после 313 года чеканил на своих монетах изображения Юпитера, Марса, Геркулеса, Гелиоса, Ники-Виктории. Более того, в Умбрии он воздвиг святилище в честь рода Флавиев. Видимо, не случайно последний языческий историк Зосим, писавший во второй половине V века, свидетельствует, что только после 326 года Константин склонился к христианству.

Более того, можно себе представить, что Константин не относился к христианству как к единственной религии, пренебрегая другими. В 324 году он издает два эдикта, один из которых гарантирует возвращение конфискованного ранее имущества христианам, реабилитацию их в чинах и должностях. Согласно второму равноправие и проявление терпимости обещано и язычникам.

Однако ранневизантийская историческая традиция вскоре начала формировать на страницах церковных и светских хроник образ святого равноапостольного императора, утвердителя новой веры и идеального христианина. В V веке Сократ Схоластик упоминает о крещении Константина в Никомидии, но образец императора-христианина для него — скорее его современник Феодосий II; то же можно сказать и об «Истории» Созомена. Церковный историк V века Феодорит Киррский оправдывает Константина, говоря, что тот откладывал совершение таинства, желая принять крещение в Иордане, а связи императора с арианами «извиняет» сравнением с библейским царем Давидом, который тоже совершал ошибки. Напротив, арианский историк Филосторгий как раз хвалит арианскую политику императора. Но все историки V века избегают вспоминать происхождение Константина, словно стыдясь его незаконнорожденности.

В VI веке Евагрий в «Церковной истории» уже замалчивает имя арианского священника, крестившего Константина, а Феодор Чтец в своей «Трехчастной истории» утверждает, что намерением принять крещение Константин был обязан победе над Максенцием. Наконец, в хронике Иоанна Малалы впервые появляется версия о крещении Константина не в провинции, а в Риме, причем самим папой Сильвестром. Так создавался образ христианского императора.

Не простой была и судьба православия. Когда 22 мая 337 года Константин умер, правителями империи остались три его сына, и только один из них был верен принципам православия. Лишь пройдя через испытания языческой реставрации при Юлиане Отступнике, христианство утверждается в Византии, символом чего становится строительство при императоре Юстиниане (527–565) главной святыни — храма Божьей Премудрости — Святой Софии в Константинополе. И там на мозаиках над входом в храм Константин представлен как творец и созидатель новой христианской столицы, нового Рима, как называли Константинополь современники. Арка же Константина осталась украшением Рима древнего, символизируя торжество нового в неразрывной связи с традициями прошлого.

Перед читателем книга писателя Сергея Власова о Константине Великом. Сразу отметим, что это не строго научное исследование жизни и деятельности первого византийского императора, но скорее беллетризованное эссе, проникнутое страстью и вдохновением. Автор, несомненно, любит своего героя и стремится передать любовь к нему читателю. Заинтересованный же читатель может обратиться к текстам первоисточников — свидетельствам современников деяний Константина.

Этой последней цели служит публикуемый в приложении (в сокращении) текст перевода «Жизнеописания Константина», составленного отцом христианской истории, старшим современником Константина Великого, Евсевием Кесарийским (ок. 260–339).