Константин. Вторжение

Вот и сейчас, нам нужен хоть какой-нибудь пусть даже малый успех, чтобы заставить черноморцев сбросить охватившее их оцепенение, и понять, что англичане на море, конечно, куда сильнее турок, но вовсе не бессмертны!

— А мне нравится! Более того, именно так мы и поступим. Но прежде…

— Что, ваше высочество?

— Давайте предпримем нечто менее масштабное. Допустим, атакуем вражеские суда с десантом возле Евпатории. Ведь они там наверняка есть?

— Но как? — С искренним непониманием и какой-то затаенной надеждой посмотрел на меня Нахимов. Да что уж там, все флагманы глядели на своего генерал-адмирала также. Что ж, этим надо суметь грамотно распорядиться, задав верный настрой на дальнейшее. Я точно знал, эти люди не трусы и отличные воины. — Наших пароходофрегатов для этого недостаточно, а парусники, если мы решимся их вывести, союзники непременно перехватят!

— Не все так страшно, Павел Степанович. Поскольку для диверсии с помощью шестовых мин мы сейчас не готовы, давайте обратимся к более традиционным методам. Полагаю, в порту найдется с десяток старых судов, которые можно заполнить горючими веществами и порохом, чтобы обратить их в брандеры?

— Не просто найдутся. Они уже есть готовые к применению.

— С экипажами?

— Точно так-с! Под командованием лейтенанта Голенко.

— И что, толковый офицер?

— Вне всяких сомнений! Исключительно смел и решителен.

— Отлично. В таком случае, давайте не будем терять времени.

Глава 5

Полдень давно миновал, когда Стеценко добрался до Кроненталя, где находился 57-й Донской полк. Заметив с комфортом расположившегося в тенечке казака, лейтенант подскакал к нему и отрывисто спросил, где находится полковой командир?

— Езжайте прямо, ваше благородие, — не переменив позы, отозвался донец. — Он в самом большом доме квартирует, не ошибетесь.

— Кого там еще черт принес? — сварливо поинтересовался Тацына, когда ему доложили о прибытии неизвестного офицера.

— Да бес его знает, — простодушно отозвался денщик. — Какой-тось флотский!

— Лейтенант Стеценко, прибыл по приказанию командующего!

— И что же угодно, его светлости?

— Императорскому высочеству.

— Что⁈

— Верховное командование над всеми морскими и сухопутными силами в Крыму принял великий князь генерал-адмирал Константин Николаевич! — отчеканил моряк.

— Тот самый? — ахнул никак не ожидавший подобной новости казак. — Он что здесь?

— Прибыл в Севастополь сегодня утром!

— Быстро. Неудивительно, что англичан с французами гонял… не то что наши тюхи!

— Попросил бы! — вспыхнул лейтенант.

— Не обижайтесь, — обезоруживающе улыбнулся собеседник. — Я не представился. Войсковой старшина Тацына Степан Федорович, прошу любить и жаловать!

— Василий Александрович. — представился в ответ по имени-отчеству и моряк.

— Так с чем вас прислал великий князь?

— Извольте, — протянул пакет Стеценко. — Там все написано!

— Читайте, — ухмыльнулся в усы казак, — а то очки где-то запропастились, чтоб их…

Дослушав приказ, командир полка как-то подобрался, застегнул пуговицы на мундире, после чего сунул два пальца в рот и как-то совершенно по-разбойничьи свистнул.

— Слухаю, вашескобродие! — скороговоркой отозвался возникший буквально из ниоткуда растрепанный казачок с горном в руках.

— Играй тревогу, а потом сбор! Казакам седлать коней, а то застоялись, сукины дети…

— Степан Федорович, нельзя ли прежде выделить людей мне? — поинтересовался удивленный так быстро начавшейся вокруг суетой лейтенант. — Иначе, боюсь, не успею выполнить поручение данное мне его высочеством…

— Что полк, что полусотня, — отмахнулся Тацына. — Один черт. Простите, Василий Александрович, не предложил вам чаю с дороги, ибо подобных напитков не держу. Неугодно ли вина?

— Благодарю, но нет.

— Тогда и я не буду!

Не прошло и получаса, как стряхнувшие с себя лень донцы выступили из немецкого поселка. Сначала дозор, а затем основная колонна, во главе которой, покачиваясь в седле, скакал совершенно преобразившийся командир. Если раньше его можно было принять за благодушного и гостеприимного мелкого помещика, привыкшего к праздности в своем имении, то теперь рядом с лейтенантом сидел настоящий степной рыцарь. Готовый в любую минуту обнажить оружие, и повести своих казаков в бой.

Рядом с ним, вызывая насмешки природных кавалеристов, трясся на своей лошадке Стеценко. Казаки двигались следом, а замыкала их колонну конная Донская батарея № 3 под началом есаула Поздеева, которую многоопытный войсковой старшина счел разумным прихватить по дороге, благо стояли они рядом. Двенадцатифунтовые пушки и полупудовые единороги — очень весомый аргумент при любых раскладах. И это грело лейтенанту душу, как и любой моряк он верил только в мощь больших калибров.

Уже на подъезде к городу, им повстречалась уныло бредущие по дороге солдаты во главе с офицером.

— Кто такие? — грозно спросил Тацына.

— Исправляющий должность коменданта Евпатории, майор Броницкий, — представился тот.

— А солдаты?

— Слабосильная команда Тарутинского егерского полка.

— И много их таких убогих?

— Почти две сотни. А вы собственно кто?