Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том I

На это письмо к Извольскому немедленно, 2 декабря, отозвался Бенкендорф письмом не менее интересным и гораздо более определенным, чем прежние его сообщения Нератову. Грэй считает, что в отличие от 1908 г. «почва» в достаточной мере подготовлена и что Россия может поднять вопрос о Проливах в связи с ликвидацией балканской войны, – как раз то, от чего Сазонов самым категорическим образом отказывался. Кроме того, Грэй остается на точке зрения тогдашнего своего меморандума и, в частности, необходимости предварительного соглашения с Турцией. Бенкендорф не думает, чтобы «эта предпосылка изменилась», и хотя Турция выходит ослабленной из войны, но это не значит, что она потеряла всякое значение в глазах Англии. Более того: в качестве чисто мусульманского и азиатского государства она представляет для Англии именно теперь в высшей степени важную державу. Итак, поддержка Англии обеспечена, – Грэй и Никольсон, по собственной инициативе, возбуждают вопрос о Проливах и советуют поставить его на предстоящей конференции, – но поддержка эта, как ясно даже Бенкендорфу, имеет целью решить вопрос в желательном «с английской, а не нашей точки зрения смысле». Поэтому, невзирая на пресловутую перемену в отношении к России, происшедшую в Англии, лондонский посол вполне присоединяется к точке зрения Сазонова, изложенной в письме к Извольскому.

Что касается Извольского, то, как мы видим, с ним и с гр. Игнатьевым велись в это время разговоры более серьезные, и ему приходилось вступать в единоборство с Сазоновым по вопросу об общей франко-русской политике против Германии и Австрии. Лишь в апреле 1913 г. Пуанкаре вспоминает о Константинополе – опять-таки ввиду угрозы занятия его болгарами – и предлагает морскую демонстрацию держав в Проливах и Мраморном море, на что Сазонов немедленно соглашается. С своей стороны Грэй предлагает через собрание послов обратить внимание правительств на необходимость принять сообща меры с целью сохранить султана в Константинополе, согласно с предыдущими решениями держав. В то же время неотложным стало решение вопроса с предъявленном победителями требовании контрибуции с Турции. В Париже это требование вызвало оппозицию банков и правительства, опасавшегося, что финансовое ослабление Турции, как писал Извольский Сазонову 24 апреля, нанесет ущерб имеющимся там у европейских держав и у их подданных интересам; парижские финансовые круги даже стремятся к разрешению «всех стоящих на очереди вопросов в пользу Турции», тогда как Грэй также имеет в виду, по сведениям Извольского, установление международного контроля (с ограничением расходов и вооружений) над Азиатской Турцией, ибо предвидимая уже «ликвидация этого государства может (в отличие от ликвидации Европейской Турции) привести к столкновениям, не поддающимся учету»[83].

Извольский приветствует эту мысль Грэя, ни слова, однако, не говоря о том, как эта комбинация может отразиться на режиме Проливов и на будущей судьбе Константинополя.

В письме Бенкендорфу от 1 мая Сазонов называет программу Грэя очень соблазнительной, поскольку дело идет об ограничении военных расходов Турции, но ставит обойденный Извольским вопрос: «Если турецкие вооружения будут ограничены, – где гарантия, что Константинополь и Проливы будут действительным образом защищены? Так как сухопутная граница между Турцией и Болгарией будет весьма длинной, не должна ли Турция делать величайшие усилия, чтобы быть в состоянии защищать столицу?

«Когда мы ставим этот вопрос, – продолжает не без юмора Сазонов, – это, конечно, повергнет в изумление тех, кто подозревает Россию в завоевательных планах. Мы, конечно, не хотим предупреждать будущее, но не можем не заметить, что, если оборона Константинополя и Проливов в решающий момент не будет достаточно обеспечена, это обстоятельство, весьма далекое от соответствия с нашими интересами, явится лишь опасным искушением для болгар, так как преждевременная постановка вопроса о Проливах могла бы поставить нас в крайне затруднительное положение. Если мы, следовательно, с одной стороны, не имеем никакого основания мешать Турции принимать меры, необходимые для того, чтобы отразить нападение на Константинополь и Проливы, то, с другой стороны, мы не должны опасаться слишком значительного усиления Турции после того, как только что она понесла беспримерное поражение. И так как вопрос о Проливах влечет за собою целый ряд других проблем, разрешение которых требует планомерной подготовки, то было бы опасно и преждевременно теперь же, до того, как вся эта программа разработана, говорить об уменьшении оборонительных средств слабой, самой по себе, Турции».