Константинополь Тихоокеанский (СИ)

Достаточно, что в газете «Русская Америка» полностью прописываем каждую буковку. Кстати, аляскинцы пристали как банный лист — пообещал ведь им свою, «отдельную» газету — «Русская Аляска». Пришлось вспомнить ремесло журналиста, работавшего на стыке веков и тысячелетий, такую передовицу наваял — до слёз проняло суровых северян. Из новёхонькой типографии, неустанно множащей всевозможные карты, памятки, примитивные, всего в несколько листов, русско-испанские и русско-английские разговорники, а также инструкции для новопоселенцев, обращения и наставления генерал-губернатора, «топ-менеджеры» Российско-Американской Компании благоговейно вынесли тысячный тираж «Русской Аляски». По десять экземпляров каждого оттиснутого в типографии листка уходило в архив, тут же рядом с типографией и созданный. В небольшом (для начала) но каменном здании, с превеликим бережением от пожара хранились исторические документы и газеты. Приказал, чтоб подшивка «своих» газет и журналов в библиотеках генерал-губернаторства лежала на самом видном месте! Думаю, это моё распоряжение даже контролировать не надо, народ и так проникся. Ещё бы — между Константинополем и Николаевском уже телеграф заработал, типография гудит и шумит, даже монеты собственные чеканим — уровень! Не чета какому-нибудь Саратову или Оренбургу!

В обратный путь забирал только семьдесят человек личной охраны, уже несколько лет натаскиваемых на предотвращение покушений, знающих кто такие бомбисты, понимающих, что и красивая дама и немощный старичок «божий одуванчик» могут метко выстрелить или даже подорвать себя вместе с великим князем.

Сразу по прибытии в Северную Америку вспомнил о киношном метании всякими Гойко Митичами индейских томагавков, приказал телохранителям обучиться метать ножи и небольшие, полностью из железа топорики. Парни прониклись и так наловчились — за полета шагов гвоздили в мишень чуть больше медного пятака. А некоторые кудесники на двадцать-тридцать шагов даже с двух рук одновременно могли цель поразить. Этих бойцов я и забрал, а остальным гвардейцам приказал обустраиваться ЗДЕСЬ, на русской земле американского континента. Практически каждый калифорниец передавал со мной послания своей родне, многие слали с письмами и фотографические карточки. Да, никогда я так не фотографировался как две недели перед отплытием — по несколько часов в день выстаивал, позируя, подыгрывая солдатам и матросам. Как же — за такого парня, с которым царский сын рядышком «на карточке», любая девка пойдёт. Каждое такое письмо-послание отправлялось от имени великого князя Константина Николаевича, чтоб почтари не волынили и не теряли. На конверте, из плотной бумаги с моим шикарным суровым профилем (фотографический портрет на конверте, продукт нашенской типографии — высший класс!) прямо так и начертано: «Государственной важности, за утерю или порчу — каторга»! Народ ещё и потому проникся и не бузил, что во втором номере газеты «Русская Америка» я прямо указывал — денег на переселение родственников, на «воссоединение семей», жалеть не буду. Да и сам с женой молодой в края сии райские непременно возвращусь. Если, конечно, государь-император какую другую службу не определит.

Новоявленный атаман Американского казачьего войска полковник Кустов вынужден был оставить «золотой промысел» на надёжных единоверцев и готовился отплыть в Новоархангельск, дабы принять в службу триста индейцев, которых выставит пограничниками на севере Русской Калифорнии, на границе с Орегоном. Планов по использованию отрядов индейских следопытов под началом взводных из гвардейцев было громадьё. Не зря с Образцовым прорабатывали тактику партизанской войны, с диверсиями и уничтожением мостов, переправ и жилья на вражеской территории. Компания Гудзонова залива в случае враждебных действий Великобритании должна попросту исчезнуть и не возродиться более, равно как и американские поселения в штате Орегон. Генерал-майор оказался не только умелым шпионом, но и знающим генштабистом, а кровожадность Константина, приказавшего в случае войны неприятеля не щадить и уничтожать ВСЮ вражескую инфраструктуру, списывая всё на пожары и бесчинства «диких» индейских племён, Сергея Вениаминовича даже пугала.

Но, золотое правило «хочешь мира, — готовься к войне» никто не отменял. Несмотря на урегулирование противоречий с САСШ и признание Вашингтоном новых границ в Калифорнии, российский анклав остаётся на военном положении. Генерал-губернатор со мной тут был полностью солидарен и планировал переход солдат к мирной жизни, так сказать, «на поселение» в несколько этапов. Эдакая концепция «вооруженного народа».