Константинополь Тихоокеанский (СИ)

План Экспедиции был прост как палка. Фрегаты «Паллада», «Аврора», «Диана» и «Константин» спешно укомплектовывались лучшими кадрами и чинились. Это и будет моя эскадра. Но, до Сахалина доберусь по суше, не мили считая — вёрсты, Только потом, Амур проинспектировав, побывав в «именной» станице Константиновской, ступлю на палубу «Авроры». Пару кораблей оставлю базирующимися на Александровск-Сахалинский, а на двух двину до Петропавловска — Новоархангельска — Форта Росс. Калифорнийский плацдарм российской империи здесь не продан. наоборот, руководство Российско-Американской Компании, в общении с ушлыми испанцами «перевело стрелки» на Костика. А по дипломатическим каналам соплеменники Дон Кихота получили из самого Мадрида втык и категорический приказ не зариться на территорию, принадлежащую сыну императора и генерал-адмиралу Российского флота. Так что Форт Росс если и не процветал, то и угасать не собирался. Посмотрим, посмотрим. Золото Калифорнии, тем паче Аляски в казну российскую пока не поступало, не было его, одни лишь предположения, потому то и хотелось по дороге остановиться на «исторической Родине» в Красноярском крае и глянуть на тамошних Крезов, эдаких «новых русских середины девятнадцатого века».

Спасибо брату Саше — созданные от Петербурга до Читинского поселения структуры, обеспечивавшие его Экспедицию фуражом, провиантом и квартирами были быстро возрождены и рады поработать на второго сына государя-императора. Насколько я знал, казаки, перебравшиеся на Амур, новые места хвалили. Образовался даже тоненький, но всё таки ручеёк переселенцев на дальневосточные земли. Ехали жёны и родители казаков, купцы, пытавшиеся ухватить за хвост Жар-птицу и стать монополистами в торговле с азиатскими странами.

Отпечатанная десятитысячным тиражом карта «царского тракта» с обозначением расстояний между постоялыми дворами, характеристиками водных переправ и тому подобными полезными советами пользовалась у переселенцев небывалой популярностью. Даже у неграмотных, которые завидев «благородие в очках», кланялись и просили «зачесть где мы есть и кудыть ехать далее». То, что все переселенцы находятся под покровительством цесаревича и его младшего брата, кстати говоря, весьма помогало людям, ищущим лучшей доли. Зажиточные сибиряки подкармливали «странников» и многие оставались в Томской. Енисейской губерниях. Ну что с ними делать? Понять и простить, только так. Развитие Сибири дело хорошее, сам сибиряк. Но в этой «игре» я тот ферзь, которому нужны пешки на американском материке. Надо что-то придумать такое радикальное, вплоть до образования Тихоокеанского казачьего войска. На шнявах и корветах, ага.

— Ваше высочество, встречают, вон и дымы и всадники показались, к нам скачут, — поручик Белкин вывел меня из состояния глубокой задумчивости.

— Ах, да, спасибо поручик, а то я стихи в уме складывал. Ничего не замечал вокруг.

Офицер заулыбался. Любимую песню офицеров Российской армии «Кавалергарда век недолог» не далее как три часа назад на привале исполнили всем нашим небольшим отрядом. Я солировал, народ азартно и нестройно подпевал про «деву юную». Все знали, что в Красноярске будет и отдых, и вино и девы. Ну, здравствуй, любимый город Красноярск! В июле 2014 года тебя покинул, в январе 1844 возвращаюсь.

Глава 7

В Красноярске задержались на полтора месяца. К величайшему сожалению планам «прокатиться» до Енисейска и Минусинска сбыться было не суждено. К Константину Николаевичу с утра раннего выстраивались огромные очереди — сибиряки шли с челобитными о восстановлении попранной правды и справедливости, а также с прожектами по обустройству Сибири. Увы, жалоб на беспредел чиновников и прочей сволочи хватало, но что радовало — «конструктивных предложений» было на порядок больше.

С нерадивыми и корыстолюбивыми служаками надо было что-то делать. Борзели они тут, вдалеке от столицы, прям таки не по чину. Надо дать укорот, ой надо. Через три дня, немного разобравшись с жалобами, решил нагнать страху. Двух мздоимцев из губернской управы, в невеликих правда чинах, по приказу великого князя выпороли прямо у присутственного места. Жестоко. Шомполами.

— Котейку бьют, хозяйке намёк подают, — срифмовал Константин во время экзекуции, — Николай Павлович, родитель мой, очень уж добрый и мягкий человек. Моя б воля — приказал на кострах сжигать казнокрадов, живьём кожу сдирать с судей неправедных.

Губернатор, Василий Иванович Копылов и так болел беспрестанно, а после сего случая и вовсе слёг. Хотя его персонально репрессировать и не собирался. Да и кто б мне такую волю дал? Вот и «пропиарился» на чиновной мелочи, глядишь год-другой потише будут…