Константинополь Тихоокеанский (СИ)

Саму процедуру обставили максимально торжественно. С молебном, фотографированием процесса установки креста, и пальбой из восьми орудий ради такого случая снятых с «Паллады». Гарнизон крепости я первоначально определил в триста человек, преимущественно моряков. Эх, нецелесообразно распылять силы сейчас — вдруг да ударят мексиканцы по Россу, да и Слоут мало ли какие инструкции получит от правительства САСШ. Но — НАДО!

Игорь Вьюнков, фанат фотографии именно на закладке Константинополя окончательно израсходовал все материалы и едва не плача сообщил — больше исторических моментов запечатлеть не может.

Но и без того Вьюнков, ставший большим Мастером (именно с заглавной буквы) сделал великое дело. Его фотографии Амура, Владивостока, форта Росс, портреты солдат, казаков, матросов, кораблей Тихоокеанской эскадры шли нарасхват и с великими предосторожностями (не помять, не намочить) отсылались в Петербург и Москву, родителям и брату, а также Фёдору Петровичу Литке в Русское Географическое Общество…

В планах у меня было устройство в Константинополе-Тихоокеанском большой, метров на пятьдесят башни, чтоб превзойти таковую уже отстроенную в форте Росс, но пока не до архитектурных изысков, надо как можно скорее «закрыть периметр». Трое суток по-стахановски вкалывали, обустраивая крепость. Несмотря на то, что Вьюнков более не фотографировал, желающих протащить бревно в связке с великим князем меньше не стало. Вдруг из форта Росс отсигналили (благо рядышком и система визуального телеграфа отлажена) — прибыл с последними новостями из России контр-адмирал Невельской. Так, похоже предчувствия не обманули. Папаша, если принял решение «завернуть» сына обратно, наверняка продублировал Невельскому высочайшую волю. И что теперь делать? Не хватать же Геннадия Ивановича и не сажать под арест — огласит приказ императора и собирайся Костик до дому до хаты. Жаль до Аляски, которую ТОТ Константин сдал янкесам, а ЭТОТ всячески старается оставить за Российской империей, так и не добрался.

Велел отсемафорить, что жду Невельского ни много ни мало — в Константинополе-Тихоокеанском. Пускай порадуется наставник — одну детскую мечту великий князь воплотил в жизнь.

— Ваше высочество! Константин! — Обнялись с контр-адмиралом.

— Вот, смотрите, Геннадий Иванович, — МОЙ ГОРОД!

— Смело, Константин, очень смело. Мексика, САСШ, англичане — всех вы дразните, заложив город с таким знаковым названием…

Оказалось, что ничего экстраординарного не случилось. Невельской пришёл на «Шилке» во Владивосток, а там как ра з четыре фельдъегеря с огромными сумками почты для великого князя. И от государя императора и от цесаревича. Контр-адмирал, сделав переход от Николаевска-на-Амуре с рекордной скоростью, находился под впечатлением качественной работы николаевской верфи и, по наитию и настроению, загрузил в шлюп провиант и фельдъегерей, погнал «Шилку» через океан. Благо китайцы сидели тише воды ниже травы, а цесаревич пролоббировал перевод на Амур ещё нескольких пехотных батальонов, составленных из ветеранов.

Почту я вскрыл, естественно, начиная с посланий от императора, Невельской деликатно удалился. Отец пророчески предостерегал вмешиваться в любые свары и конфликты на Северо-Американском континенте, если таки туда отправлюсь. Эх, отец, припозднились твои советы и рекомендации. Такую кашу Константин заварил — не всяк расхлебает. Так, балтийские фрегаты император посылает дополнительно не для морских приключений сына, генерал-адмирала, а для охраны промыслов. Достали таки Николая Павловича петиции Российско-Американской Компании о засилье браконьеров, да и чем больше военных кораблей в Тихом океане, тем спокойнее за непоседу отпрыска.

Матушка напоминала, что в следующем году необходимо возвращаться в Петербург, дабы связать себя узами брака, как перед отъездом на Восток второй сын торжественно обещал. Неожиданно много писала про брата Сашу — началось у наследника престола охлаждение с супругой, сейчас брат блудодействует с московскими аристократками, причём даже питерских фемин вызывает по телеграфу. Маман сокрушалась и пророчила — как только будет отстроена железная дорога, все особы нетяжёлого поведения поедут из Петербурга в Москву на случку с цесаревичем по рельсам. Разумеется, матушка писала иное, но смысл был примерно тот же, если кратко пересказать её послание на двадцати листах. Да, ещё — мне было рекомендовано родительницей найти «чистую и опрятную горничную» и не связываться с распутными женщинами, сосудами греха и рассадниками страшных и неприличных болезней. Если сестрёнок-близняшек кореяночек посчитать за горничных, то я вполне почтительный сын, все рекомендации маменьки вдвое перевыполняю.