Констанция. Книга пятая

Графиня де Андуйе неожиданно осеклась, словно только сейчас вспомнив о том, что ее величество Мария-Антуанетта и сама была австриячкой. Но Констанция никак не отреагировала на эти слова, скорее даже продемонстрировав их одобрение. А потому Ташеретта де Андуйе быстро успокоилась и продолжала:

— Я слышала, что на последнем спиритическом сеансе графа Калиостро публика общалась с духом Клеопатры. Вы представляете, как это интересно — поговорить с самой Клеопатрой. Ведь с ней делили ложе такие знаменитые люди как Юлий Цезарь и Марк Антоний. А еще граф Калиостро изобрел какой-то неслыханный раствор, в котором растворяется золото. Вы представляете, вместе с бриллиантами. Граф говорит, что драгоценности таким образом уходят в вечность. Я бы не пожалела какого-нибудь золотого кольца, чтобы посмотреть на это собственными глазами.

— Надеюсь, что граф Калиостро любезно предоставит вам такую возможность, — вставила Констанция. — Если, конечно, он сегодня все-таки исполнит свое обещание и посетит салон госпожи де Сен-Жам.

Ташеретта де Андуйе принялась горячо трясти головой.

— Я тоже на это надеюсь. Не скрою от вас, мне безумно хочется познакомиться с этим волшебником. Ведь он настоящий волшебник, не так ли? Вы слыхали — он может растворяться во мраке и материализоваться из темноты. Говорят, что он даже совершает путешествия в прошлое и будущее. Я буду просто счастлива, если граф Калиостро продемонстрирует сегодня нам что — нибудь из своих чудес. Кстати, вы не знаете, он женат или нет? Может быть, попробовать выдать за него мою внучку Луизу?

Услыхав свое имя, девушка встрепенулась.

— Бабушка, ты всерьез считаешь, что я могу стать женой господина де Калиостро? Старуха пожала плечами. — А почему бы и нет? Он человек знатный, граф. Он богат и обласкан при дворе. К тому же, он итальянец, насколько мне известно, и своим темпераментом сможет расшевелить тебя.

На лице девушки появилась кислая улыбка.

— Но я слышала, что граф Калиостро может заставить любить себя женщину даже самого высокого положения и звания.

— А что в этом плохого? Ты, кажется, еще никого не любила как следует. Думаю, что ты сможешь гордиться тем, что первым мужчиной, которого ты полюбишь, будет такой знаменитый человек, как граф Калиостро. Запомни, все, что от тебя требуется, когда он прибудет сюда — быть с ним любезной и ласковой.

— А если он даже не захочет взглянуть на меня? — неуверенно пробормотала Луиза.

Ташеретта де Андуйе резко махнула рукой.

— Вздор. Захочет, и еще как захочет. Он же мужчина в конце концов. Все мужчины одинаковы. Уж в этом то я за свою долгую жизнь смогла разобраться, поверь мне, внучка. Нет ни одного мужского сердца, которое смогло бы устоять перед обаянием молодости и красоты. А ты самая красивая в роду де Андуйе, это уж вне всякого сомнения. Если даже у вас ничего не получится в первый раз, то я сама лично займусь тем, чтобы граф Калиостро не остался в Париже без нашего присмотра. Он уже не слишком молодой человек, и ему наверняка требуется уютный семейный уголок, где он мог бы отдохнуть от дел и общества. Не робей, Луиза, я уверена в том, что у нас все получится. Пойдем-ка еще раз проверим твой туалет.

Констанция облегченно вздохнула, когда обе графини де Андуйе покинули салон, наконец — то оставив ее в покое.

Граф Калиостро все не появлялся, и Констанция уже подумала о том, чтобы род каким — нибудь благовидным предлогом — например, сославшись на головную боль, покинуть салон. Правда, госпожи де Сен-Жам нигде не было видно, а не поставив ее в известность, Констанция уходить не хотела.

Господин Бомарше, граф и графиня де ла Мотт и господин де Лаваль сели играть в карты. Минимальной ставкой игры в «фараона» было сто ливров.

Констанция вместе с кардиналом де Роаном стояла возле стола, за которым шла карточная игра, и, изредка перебрасываясь с ним короткими фразами, наблюдала за ходом партии. Толстяк господин де Лаваль выигрывал одну ставку за другой. Когда, наконец, в салоне появилась госпожа де Сен-Жам, Констанция вознамерилась, пожаловавшись на головную боль, покинуть этот дом, было уже поздно. На сияющем лице госпожи де Сен-Жам появилась торжествующая улыбка, и она с радостью объявила:

— Граф Александр де Калиостро.

ГЛАВА 5

Граф Калиостро вошел в салон госпожи де Сен-Жам усталой походкой, говорившей о том, что у него выдался тяжелый день. Судя по всему, он только что прибыл с одного из своих представлений, где ему пришлось демонстрировать способности профессора демонологии и мистицизма. Глаза его покраснели, веки набрякли и меньше всего он сейчас напоминал человека, склонного поражать воображение окружающих чем-то сверхъестественным и необычайным. Его обычное черное одеяние смотрелось в этот момент как-то по особенному зловеще.