Констрикторы

"Вот именно - и больше ничего не надо, - грустно повторил про себя Руди, помогая Альбине сойти с бетона на песок. - Ничего... Куда же катиться мир, если в нем думают только о забвении, только его и ищут: в музыке, в пустых фильмах, - он поймал себя на том, что подбирает слова специально для доклада на комиссии, который он наверняка когда ни будь сделает. - В том, что молодежь называет иногда "любовью". И, главное, я не вижу для всего этого объективных причин..."

Альбина не была телепаткой, но этого и не требовалось, чтоб ощутить внезапно возникшую между ними тень отчуждения. "Ой-ой! - пригляделась она, - можно подумать, что он на собрании. Ну что я за дура зачем привела его на дискотеку? Теперь ему может прийти в голову добиться ее закрытия..."

- Ты знаешь, Руди, - заслонила ему дорогу она, - можно я тебе все же объясню, почему я хожу танцевать? Ты ведь не станешь презирать меня за это?

- Ты о чем? - вздрогнул он, "возвращаясь" на пляж.

- Это в самом деле звучит очень глупо, - виновато моргнула она. - Но музыка помогает мне забыть о страхе...

- Прости, не понимаю... Чего ты можешь бояться?

- Конечно, ты - преуспевающий, сильный... и мужчина к тому же. А ЭТО чувствовать, а не понимать... Скажи, ты не обращал внимания, что в последнее время ничего не происходит? Во-об-ще! Нигде и ничего. Можно подумать, что в мире нет событий более значительных, чем чей-то очередной юбилей, и трагедий, более масштабных, чем падения кирпича с крыши перед носом у кошки, как передавали вчера по радио. Я вначале засмеялась, а потом... мне было очень страшно потом, Руди! Ведь люди не стали лучше, и мир не стал - мы просто не заслужили это затишье. В жизни ведь все чередуется: черное - белое, прилив - отлив... Говорят, перед голодом в старину бывал рекордный урожай хлеба. Ты слышал про такие приметы?

- Ала... - он остановился и принялся копать в песке ямку носком ботинка, соображая, как ему лучше отвечать в подобных случаях. - Похоже мне действительно тебя не понять...

- Мне кажется, - дрогнули ресницы девушки, - что это - затишье перед очень большой бурей. Перед такой, что нам и не представить сегодня. Посмотри на эту луну, на эту реку... Кто-то плавал в этой воде миллион лет назад, и луна смотрела на него в точности так же... Миру нет до нас дела. Руди. Но он оберегает себя, и для этого ему нужно равновесие. Это нам не все равно: одно большое горе или масса мелких неприятностей - а природе это не важно. Вот чего я боюсь: сегодня все хорошо, а завтра? - она зажмурилась и внезапно переменила тон. - Ты зайдешь ко мне на работу?

- А? - моргнул Рудольф. Только что он думал, что несмотря на наивность Алиных рассуждений, эти мысли тревожили порой и его самого. В самом деле: в последние месяцы жизнь стала слишком бесконфликтной. Конечно, по логике вещей, он должен был только радоваться этому, но нет-нет, а смутное предчувствие прорывалось порой вечерами, когда из-за переутомления сон не шел. - Ты что-то спросила?

- Я спросила не придешь ли ты завтра ко мне... Знаешь, в столице будет какая-то крупная конференция. Тоже - событие, и почти вся наша профессура разъехалась. Я даже удивилась: как так можно - уже второй день, как в больнице нет ни одного мало-мальски известного специалиста, так одни практиканты и молодежь...

- Да, долгое спокойствие ослабляет... тьфу - расслабляет, - из-за этой тупой оговорки Альбина не почувствовала обычного раздражения. - А вообще любопытно: наш мэр, оба его заместителя, даже начальник нашей комиссии - все тоже подались сейчас в столицу. Видно, развеяться от безделья захотелось.

- Не нравится мне это, - вновь нахмурилась девушка. - А дорожная полиция? Ты не обратил внимание - все постовые исчезли!

- Тоже бездельничают, - махнул рукой Рудольф. - Да брось ты! Нам-то какое дело? Когда все идет как по расписанию - не грех и сачкануть... Ты ведь тоже не имеешь права в дни дежурства покидать территорию больницы, а вспомни - сколько раз мы с тобой бегали в кафе?

- Но на этаже всегда кто-то оставался,- напомнила она. - На всякий случай.

- Но ты ж говоришь - молодые врачи остались? А они, может, и не хуже ваших профессоров. И без нашего мэра жизнь города не остановиться. А дорожная полиция... тоже, наверное, кто-то где-то сидит и смотрит только в сторонке. Так что, выкинь эту мрачность из головы, и сосредоточься на том, что скоро мы с тобой распишемся. Договорились?

Он заглянул девушке в лицо, ожидая, что оно засияет, как обычно, что на щеках появятся ямочки, а серые глаза станут узкими и лукавыми. Но ничего не произошло: наоборот, в уголке глаз Альбины заблестели готовые выкатиться слезинки.

- Не надо, - чужим, испуганным голосом проговорила она.

- Что? Ну дай, я тебя поцелую, - неуверенно-шутливо предложил он.

- Не надо говорить об этом... - увернулась Альбина. - Они... слышат...

И она кивнула головой, показывая в сторону луны и верхушек деревьев.

И больше ничего не надо!

Да-да да-да, да-да да-да!