Констрикторы

"Хватаете", - так должен был закончиться его резко прервавшийся протест: душителю удалось поймать его за багровую шею, и та мгновенно сломалась, не позволив ему даже вскрикнуть, как следует. Вместо резко сменившей цвет лица жертвы закричали другие; заслышав поднявшийся в коридоре вой. Альбина выронила трубку из рук, метнулась к двери, и снова захлопнула ее с визгом: следующую жертву пустоглазый схватил прямо перед "сестринской" и в лицо Альбине попало несколько капель кровяных брызг.

Следующий свой поступок Альбине так и не удалось простить себе, да она и сама плохо понимала, что делает, запирая за собой замок, пробуя сдвинуть тяжелый лаборантский стол, и подтаскивая вместо него к двери прозрачный медицинский шкафчик. Сквозь полузабытье она запомнила только, как валились из него пузырьки и ампулы, и от возникшей на полу лужицы поднялся резкий запах нашатыря - отрезвляющий, но все же бессильный привести ее сейчас в чувство. Затем Альбина что-то считала, и сидела на подоконнике раскрытого окна, подставляя спину под холодный утренний ветер.

Крики были разными - то долгими, воющими, стонущими, протяжными, как сами страх и смертная тоска, то короткими, похожими на короткие звуковые взрывы: взлетел в воздух и стих совсем... Довольно быстро Альбина сбилась со счета, она не ставила перед собой сознательную задачу запомнить их все - просто так получилось само по себе, что ее пальцы начали загибаться, а в голове замелькали цифры, обдавая съежившееся тело то холодом, то жаром...

Никогда прежде ей не приходилось встречаться с таким страхом, лишающим даже способности мыслить, лишь бессмысленные числа роились у девушки в голове, да и еще работала память, срисовывая зачем-то во всех невероятных подробностях замершую за шкафчиком дверь: вот облупилась на уголке масляная краска, вот желтое пятно осталось от брызнувшего лекарства...

Крики и топот за дверью то исчезали, то возобновлялись; кто-то выпрыгивал через разбитые в панике окна, чтобы врезаться в асфальт и замолчать уже внизу, кто-то беспорядочно метался, сбивая с ног остальных, кто-то пробовал заклинить двери в палаты изнутри... Альбина и не догадывалась, что положение сильно усложнилось еще и тем, что "синяя пижама", орудовавший внизу, ненароком угодил в лифт и присоединился к первому неторопливому убийце; теперь они по очереди подходили к дверям, срывали их с петель, если те не были открыты, и с заданностью автоматов принимались за свое страшное дело.

Альбина не видела ничего, но она не смогла бы ничего увидеть даже оказавшись в коридоре - в такое странное состояние ее ввел страх, лишив способности воспринимать реальность... Она просто сидела и ждала, не зная, чего, ни живая, ни мертвая. Да и сам страх, достигнув своего апогея потерял остроту, быть может - из огромности, и вместо того, чтобы жечь или колоть изнутри, тяжелым ватным комом повис на плечах, пригибая их к земле.

Когда дверь дрогнула под ударом, Альбина была уже готова к этому почти равнодушно от безысходности, наблюдая за тем, как шкафчик дрожит, как открывается его стеклянная дверца, как вновь начинают сыпаться из него уцелевшие до сих пор лекарства, и как красные руки впихиваются в щель, упираются в стеклянный угол, и все ее сооружение начинает падать, тоже медленно и лениво, будто переняв неторопливость у странных душителей...

@

Этого Альбина не знала...

Из истории болезни М. (до сих пор он фигурировал в повествовании, как "человек в синей пижаме"):

"Больной М., 29 лет. На учет в психоневрологическом диспансере не состоит, в возрасте 6 лет была зафиксирована незначительная травма черепа, военнообязанный. Алкоголизм. Наркомания - отрицается. Женат, дочери четыре года.

26 июля 20... года утром жена М. отметила, что движения и реакции М. замедлились, (со слов провожавшей ее на работу соседки), по ее настоянию М. на работу не вышел, пообещав вызвать врача. Утром был вменяем, хотя членораздельность речи была несколько нарушена. В дальнейшем признаки болезни нарастали. Оставшись один, М. позвонил любовнице, сообщившей своим соседкам по общежитию, что его голос "звучал несколько странно". Когда Т. приехала к М. на дом, хозяин отпер сам; через несколько минут молодая женщина была задушена."

Так было написано в истории его болезни - первой из посвященных констрикторизму, еще не получившему тогда это название.

На самом деле, женщина пробыла в квартире М. некоторое время: прибывший на место наряд уголовной полиции нашел ее тело на диване волосы оказались влажными, накинутый кое-как халат подтверждал предположение о том, что перед смертью молодая женщина успела воспользоваться ванной. Возле дивана, на полу, был обнаружен перевернутый, теплый еще кофейник.