Конструирование социальных представлений в условиях трансформации российского общества

Если вернуться к актуальному ныне континууму когнитивизм-конструкционизм, можно сказать, что сотни работ, которые выносятся на международные конференции по социальным представлениям (а к нынешнему моменту их состоялось уже семь), ориентированы на исследование содержания и структуры представления исходя из идей Ж.-К. Абрика о ядре и периферии представления. Такая удобная для анализа операционализация понятия привлекает исследователей своей прозрачностью и практичностью, но делает концепцию вполне когнитивистской. Это и понятно: ведь еще в конце 1960-х годов Абрик, один из первых последователей Московичи, а также сам Московичи с соавторами проводили экспериментальные исследования представлений о партнере, задаче и конфликте в ситуации игры (Abric, 1967). Именно в рамках этой методологии, диктовавшей подход к представлению как к феномену, во-первых, индивидуально-психологическому, и, во-вторых, рождающемуся в ситуации непосредственного взаимодействия, зародилась идея о ядре и периферии представления. Уже в начале 70-х годов работы Абрика были изданы на английском языке и, таким образом, еще до появления англоязычных версий работ Московичи и Жодле в научном сообществе сложилось определенное мнение о подходе в целом. Как феномен индивидуально-психологический, репрезентирующий конкретную ситуацию в сознании участника игры, социальное представление действительно соотносимо по эпистемологическому статусу со схемами и аттитюдами. Опубликованная в начале 80-х годов на английском языке статья Московичи «О социальных представлениях» в книге, изданной под редакцией Дж. Форгаса (Moscovici, 1981), статья «Грядущая эра социальных представлений» (Moscovici, 1982), и особенно коллективная монография «Социальные представления», изданная в Великобритании, в которую вошли статьи Московичи, Фарра, Милгрема, Абрика, Жодле и др. (Social representations, 1984), вернули понятию социального представления то содержание, которое первоначально вкладывалось в него в программном исследовании Московичи «Психоанализ, его образ и публика» (см. об этом подробнее: Емельянова, 1985; Донцов, Емельянова, 1987).

Но существование разных течений в рамках концепции социальных представлений – не единственная причина неоднозначности ее восприятия психологическим сообществом. Сам понятийный аппарат теории вызывает критику, прежде всего, со стороны дискурсивных психологов: начиная с самых первых критических выступлений, они отмечали в нем «черты когнитивизма» (Potter, Litton, 1985), которые обнаруживаются в понятиях иконической матрицы и фигуративного ядра. В последующих полемических рассуждениях Поттер в соавторстве с М. Биллигом обращают внимание на процессы якорения и объективации[1], которые находятся «в прямом противоречии с утверждением Московичи о том, что представления развиваются в “непрерывном журчании” повседневного разговора. Если якорение и объективацию рассматривать как фундаментальные когнитивные механизмы, тогда теория социальных представлений будет дрейфовать к когнитивному редукционизму» (Potter, Billig, 1992, р. 15). Критики, правда, допускали, что объективация социального представления может интерпретироваться «социологически», а не когнитивно, поскольку в противном случае «возможен риск, что внимание будет направлено скорее на интрапсихические когнитивные события, чем на характеристики спора и конфликта, имеющего место в рамках разговора либо текстов других символических медиа, распространяемых посредством различных социальных практик» (ibid.).

Именно инициированные этими публикациями дискуссии, длившиеся не менее двадцати лет, на наш взгляд, инспирировали возникновение новых идей в рамках рассматриваемой концепции (см. об этом в параграфе 3.2). Во второй половине 90-х годов начинает заявлять о себе направление, разрабатываемое австрийским сторонником теории социальных представлений В. Вагнером, который делает акцент на конструкционистской составляющей этой теории. В условиях поляризации мнений относительно парадигмальной принадлежности концепции социальных представлений мы будем придерживаться позиции Вагнера и Флика, считающих, что конструкционистский потенциал этой концепции очень высок. Идея о социальном конструировании знания, имеющего историческую обусловленность, с самого начала существования концепции занимала центральное место в текстах Московичи. Другое дело, что рассматриваемая концепция представляет собой особое направление социального конструкционизма, по многим методологическим позициям отличаясь как от подхода Харре, так и от подхода Гергена.